Мечты
Шрифт:
Кира открыла глаза, встретилась с ним взглядом. Как поблагодарить за помощь, если ты не можешь говорить? И она лизнула мозолистую ладонь гнома. Пусть будет такой себе благодарственный поцелуй.
Гном усмехнулся и потрепал её по голове:
– Ладно. Кошка так Кошка...
После этого случая, Кира "здоровалась" с управляющим, когда встречала его. Или с достоинством говорила "мур", или тёрлась о его ноги. Обитатели поместья удивлялись, а Кастор, посмеиваясь, гладил её.
Потому она и вышла поздороваться с их с Ивонной внуками, когда тех привели в гости в следующий раз. Вообще-то "в гости" было бы не совсем точным определением.
Трое мальчиков шумно влетели в холл. За ними, за руку с мамой, чинно вошла Адетта - младшая, внучка. Дети раздевались, вертелись, громко рассказывали что-то о своих важных делах, когда увидели её.
Они знали, что в доме есть кошка, как и то, что трогать её нельзя. Нет так нет. Но тут они увидели это пушистое чудо! Ликующий вопль огласил дом: вот она - новый участник игр и экспериментов! Адетта замерла в восторге: красавица, с кисточками на ушках! И такого необыкновенного цвета!
А бабушка с дедушкой не на шутку испугались. Они знали Дароса с детства. Он всегда был терпеливым и добрым, но только не тогда, когда дело касалось того, что он считал лично "своим". В сущности, их самих он тоже считал "своими", как и семью их сына и этих вот сорванцов. Помогал и защищал, берёг.
Кошка тоже успела стать для него чем-то личным. Кастор хорошо это видел. Наверное, рядом с живым существом, которое не может говорить, смотреть сочувственно, а просто находится около тебя, ему становилось чуть легче. Он ведь так и не оправился после смерти отца и двоюродного брата. Если дети обидят пушистую заразу, он расстроится. Надо убрать кошку! А потому они с Ивонной, как всегда не сговариваясь, сработали вместе. Она бросилась детям наперерез, а он направился к кошке, намереваясь унести её куда-нибудь и запереть, от греха.
Кошка однако плавно и быстро обошла его, подошла к детям, уселась и сказала своё очередное, такое разное "мурр". Малыши были покорены. Адетта даже руки сложила благоговейно:
– Бабушка! Ты видела? Она поздоровалась с нами!
Всё. Дружба была установлена. А взрослые обитатели дома получили прекрасную няньку для ребят: терпеливую, всегда готовую играть, бегать, прыгать и даже обниматься.
***
Так Кошка постепенно становилась в доме "своей", понятной, необходимой. Дети первые сообразили, что их подружка не ест ничего не потому, что капризничает, а потому, что хочет еду как у людей, а не у котов. Да, пожалуйста! Повар теперь сам предлагал ей блюда на выбор, когда она заглядывала на кухню. Забавно было наблюдать, как кошка почти по-человечески кивает на то, что выбрала.
С драконом отношения изменились тоже. Но Кира не была в этом виновата! Почти...
Он плохо спал. Она заметила это со своего первого дня здесь. Медленно засыпал, ворочался во сне, стонал. Часто ему снились кошмары. Кира просыпалась тогда и сидела, настороженно глядя в темноту, пока он не успокаивался.
В
Дарос рывком сел на кровати, зажёг "светляк", провёл руками по лицу, словно сбрасывая липкий кошмар. Растерянно уставился на неё:
– Спасибо!
Кира посмотрела на кровоточащую рану. Она уже затягивалась. Драконья регенерация была невероятной: через пару минут не останется и следа. Всё равно неловко. Но "целовать" руку дракона, как руку Кастора, она не станет никогда. А потому Кира извинилась иначе: потёрлась головой о его здоровую ладонь.
Дарос вздохнул:
– Ты не виновата. Спасибо, что разбудила меня. Полежишь со мной?..
Кира хотела бы уйти, но не смогла. Чего бы она стоила, если бы бросила вот так грубо существо, которому жизненно необходима поддержка и утешение? Кодекс ведающих был строг в этом отношении. Они должны хранить жизнь всегда и во всех, независимо от своих чувств. А если и вынуждены отнимать её иногда, то только в крайних случаях, когда для виновного нет уже надежды на исправление. И должны быть готовы платить за угасшую жизнь...
А потому Кира улеглась рядом с рукой Дароса. Он придвинул руку ещё ближе, чтобы касаться тёплой шёрстки:
– Спасибо...
Кира лежала без сна. Ждала пока заснёт дракон, а потому не особенно испугалась, когда он, видно засыпая, подхватил её ладонью и подгрёб к себе. Она возмущённо упёрлась лапами ему в грудь. Когти, правда, не выпускала.
Дарос выпал из дрёмы и расслабил руку, давая ей возможность уйти... Пусть! Кира подумала немного и решила, что немного дружеского участия ему не повредит. Она повозилась, устраиваясь удобнее, и затихла.
Он понял, погладил её и прижал к себе чуть сильнее. Так, что стало совсем удобно и тепло. Хорошо... Ей тоже не помешает немного дружеского участия и тепла. Кира закрыла глаза и прислушалась. Засыпает. Так быстро! Видно, парню действительно очень одиноко. Вспомнились слова Хранителя: "Все и всё хотят тепла". Так и есть! Но как же это всё может осложнить и запутать! Тихонько вздохнула.
Кира не имела магии, находясь в теле кошки, но душа-то её была душой сильного магического существа. Может быть поэтому, она чувствовала магию, что мощно змеилась в теле дракона. Она не пугала её, наоборот. Согревала, и не только физически. Ей даже почудилось, будто она чувствует, как покалывает кожу и пахнет озоном как тогда, когда она совершила короткое и безумное, надо признать, путешествие в голову к дракону. Как он не почувствовал её тогда? Как не сожрал?.. Хорошо, что он отпустил её и теперь не знает, кто прячется у него под носом в теле кошки!
Дракон хмыкнул... у неё в голове:
– Так уж и не знаю?
Этот голос Кира узнала бы всегда. Она напряглась, а дракон плотнее перехватил её рукой или лапой?.. Кто там сейчас верховодил у него в голове?..
– Не волнуйся. Не выдам тебя.
Кира поверила. Что ей оставалось?..
Уже засыпая она услышала в своём разуме воркование, такое низкое и тихое, что его было трудно расслышать. А потому она больше почувствовала, чем услышала:
– Я же говорил, что ты вернёшься ко мне... Со мной безопасно...