Медь в драгоценной шкатулке

Архангельская Мария Владимировна

— Если вы выбираетесь на рынок раз в год и покупаете одну-две вещи, то да, а вот в государственных масштабах уже возникнут проблемы. Начиная от трудностей транспортировки товаров для обмена, и кончая тем, что у вас может не оказаться нужного другой стороне, и вы просто не столкуетесь.

— Ну, можно сделать обменной единицей зерно, — заметил Тайрен. — Собственно, у нас и подати им с крестьян собирают, и чиновникам жалование частично в зерне выплачивают. Зерно и шёлк — вполне себе альтернатива деньгам.

— А что делать в неурожайный год, когда зерна не хватает — вообще

все торговые операции прекращать? Ваше высочество, я не настолько учёна, чтобы много говорить об этом, но не потому же наши предки придумали деньги, что им заняться было нечем. Во всех странах рано или поздно возникают денежные системы. И как бы люди ни клеймили их, называя злом, жить без них они так и не научились, и, думаю, никогда не научатся. Разве что на островах Бессмертных. Я уж не говорю о том, что отменяя деньги, придётся также отменить и золото с серебром. Ну и медь с бронзой заодно.

— Ну да, — после краткого размышления кивнул Тайрен. — Они всегда будут ценными, а везти серебряный слиток куда удобнее, чем воз с рисом. Тут ты права.

— Золото можно и оставить, — неожиданно усмехнулся Кей. — Из него денег так и так не делают.

— У вас тут нет золотых денег? — удивилась я.

— А у вас есть?

Я кивнула и спросила:

— А как же те тысячи золотых таэлей, которые ваше высочество мне дарили?

— Золотой таэль — это условность, — объяснил Тайрен. — Просто в них удобно считать большие суммы, те же подати. Но если бы такую монету и отчеканили, в обычной жизни от неё не было бы особого проку, слишком большая стоимость, немногие смогли б её использовать.

— Я-асно, — протянула я. — Значит, если бы я захотела получить эту тысячу таэлей одновременно, мне бы выдали груду бронзовых и серебряных монет?

— Или золотыми слитками по весу.

Вскоре после этого разговор увял. А потом Кей засобирался — оказалось, Тайрен назначил его командовать почётным эскортом, встречать уже почти приехавших чжаэнов.

— Как раз встречу их у Львиной рощи и завтра будем в Таюне.

— А почему роща Львиная? — заинтересовалась я.

— Там стоит стела, украшенная львом в честь одной из наших побед, — объяснил Кей. — Кстати, Тайрен, ты когда отправлял вождю Рэнгэну приглашение, кого гонцом посылал?

— Я не отправлял ему приглашения. Он сами решил приехать.

— Да? — удивился Кей. — А в том письме, что ты мне показывал, что-то такое было, что я решил — ты им написал.

— Да нет, просто, когда мы были у них в гостях, я сказал, что буду рад видеть их в Восточном дворце. Вот они и воспользовались случаем.

Кей нахмурился, но кивнул. А мне почему-то вспомнилось, как я расспрашивала Тайрена о его знакомстве с Кеем — ведь ясно, что очень близки, больше никто не называет наследного принца на «ты» и по имени. Оказалось, что они знали друг друга почти сколько себя помнили. Кея четырёхлетним прислал ко двору его отец, Гюэ Чжиан, князь Цзярана, официально — на воспитание, а негласно — в качестве заложника. А ведь я встречала эту фамилию, когда вместе с Тайреном изучала хроники. Первый

князь Гюэ был из тех, кто возвысился после падения Великой империи, сумев поймать волну. И заслужил моё искреннее уважение тем, что, в отличие от остальных, выскочивших тогда из грязи в князи, или, как тут говорили, поднявшихся из мрачной долины прямо к синим облакам, не стал спешно изыскивать себе благородных предков. А прямо заявил: ну да, я крестьянин. Был крестьянином. Зато теперь у меня под рукой пятьдесят тысяч копий и контроль над стратегическими крепостями и перевалами. Ну и что вы со мной будете делать?

И пока остальные чесали в затылках, решая, что делать с наглым выскочкой, Луй Шан, основатель нынешней династии императоров, предок Тайрена, взял и послал самозваному князю в жёны одну из своих дочерей, хотя и не от главной жены — в обмен на признание вассалитета. С тех пор горное княжество Цзяран стало щитом империи от воинственных западных горцев, а также частично — от южного соседа, который уже и сам был бы не прочь получить такого вассала, но нужно было суетиться раньше.

И всё же Цзяран был хоть и вассальным, но отдельным княжеством, и потому заложники из него стали если не обычной практикой, то и не чем-то, из ряда вон выходящим.

Прошу прощения у вашего высочества, — в дверях, отрывая меня от воспоминаний, возникла одна из приставленных к малышке нянек. — Госпожа Соньши, маленькая госпожа снова плачет и никак не успокаивается.

— Уже иду! — я вскочила. — Прошу прощения, ваше высочество!

Ну, что ты хочешь, мать… — услышала я за спиной философское замечание Кея.

Глава 7

Взгляну ли на солнце, взгляну ли на месяц, Все думы мои лишь о нём, лишь о нём!.. Но в путь он собрался, я знаю, далёкий. Когда же он снова вернётся в свой дом? Ши Цзин (I, III, 8)

— А, правда, что эти дикари ходят в звериных шкурах?

— Неправда, — сказала я. — Они носят платья или халаты, хоть и отделанные мехом. Ни одной звериной шкуры я не видела. Да вы и сами сможете посмотреть, если Мудрая Цагацэл всё-таки придёт.

— Надеюсь, почтение к её высочеству всё же возобладает, и она соизволит явиться, — поджала губы Кадж.

— Я уверена, что если Мудрая задерживается, то на это есть причина. Она не из тех женщин, что заставляет ждать понапрасну, — уверенно сказала я.

Наложницы согласно закивали, словно я была высшим авторитетом. Гости из степи жили в Таюне уже несколько дней, и принцесса Мекси-Цу, не то желая угодить мужу, не то из любопытства, захотела познакомиться с ними поближе — с теми из них, кого можно было принять на женской половине, конечно же. Супруга вождя Рэнгэна уже побывала в Восточном дворце, и сегодня мы ждали Мудрую. А она отчего-то всё не шла. Когда все сроки приличия вышли, её высочество велела отправить евнуха узнать, что случилось, и в ожидании известий мы всем кагалом сидели в приёмной, развлекая себя болтовнёй. Только её высочество скрылась в своих покоях, велев известить, как только что-нибудь станет известно.