Медалон
Шрифт:
— Ну вот, дело сделано, — сказала Кальяна. — Теперь он способен любить только ее. Как думаешь, Зигарнальд взбесится от злости, когда я расскажу ему о своей проделке?
В данный момент Брэку было совершенно все равно, взбесится Зигарнальд или нет. Он в отчаянии посмотрел на богиню.
— Р'шейл действительно дочь Лорандранека?
— Я думала, тут и так все ясно.
— Не может быть. Только не Р'шейл. Кто угодно, только не она.
Глава 21
Уже почти рассвело, когда Тарджа наконец понял, что сегодня ему уже не уснуть.
Несмотря на то, что в последние несколько дней среди повстанцев царил непобедимый оптимизм, Тарджа прекрасно осознавал, что мятежники представляли для Сестринской общины не более чем надоедливую муху. У них не было реальных шансов свергнуть сестер Клинка. Тарджу страшно бесило, когда он слышал разглагольствования юных глупцов на тему того, что они будут делать, когда захватят Цитадель. Они не представляли себе, с чем имеют дело. Они устраивали наглые вылазки, и пока им по большей части везло. С ними никогда еще по-настоящему не сражались, эти мальчишки никогда не испытывали на собственной шкуре, что такое кавалерийская атака, не чувствовали парализующего ужаса неминуемой смерти. Они всего лишь учиняли небольшие заварушки и затем прятались на ферме, считая себя при этом героями.
В неподвижном воздухе слегка потянуло дымком с примесью ладана. Тарджа с удивлением завертел головой, пытаясь определить, откуда доносится запах. Он пошел вдоль стены полуразвалившегося дома в сторону конюшни. Тарджа заглянул внутрь — несколько лошадей, не сомневаясь, что его приход предвещает завтрак, тихонько заржали. Больше в конюшне никого не оказалось, и Тарджа повернул назад и, снова пройдя вдоль дома, перешагнул через каменную кладку вокруг двора. Следуя за сладковатым ароматом, он бесшумно ступал по мягкой земле, пока не оказался на крохотной полянке среди увядших лоз примерно в сотне шагов от дома.
На сырой земле спиной к нему на коленях стояла Мэнда. Она потянулась к маленькому сложенному из булыжников алтарю, положив на него небольшой букетик полевых цветов, и снова опустилась на колени. Заинтересовавшись, Тарджа молча понаблюдал за девушкой несколько секунд, прикидывая, какому богу она могла молиться, затем тихонько, чтобы не помешать, повернулся уходить. Внезапно Мэнда заговорила:
— Сегодня вы рано, капитан.
— Ты тоже, — ответил он. Девушка поднялась на ноги и стряхнула прилипшие к юбке комочки земли.
— Я всегда встаю в это время. Говорят, что по утрам боги лучше слышат.
— А это так?
— Если честно — не знаю. Но попытка не пытка.
— Кому ты молилась?
— Патанану, богу удачи, — сказала она. — Я молилась, чтобы он не оставил тебя сегодня.
— А у вас есть бог последних идиотов? — с горечью поинтересовался Тарджа. — Скорее всего, меня курирует он.
Мэнда засмеялась.
— Нет, но я не сомневаюсь: если вы будете верить в него достаточно долго и упорно, он
Тарджа нахмурился. Это была какая-то бессмыслица.
— Если я буду верить в него?
Мэнда подстроилась под его шаг, и они направились к дому.
— Дело в том, капитан, что существует два вида богов, — терпеливо объясняла она, — первичные и случайные боги. Первичные боги существуют, потому что существует сама жизнь: любовь, ненависть, война, плодородие, океаны, горы — у всего этого есть свой бог. Случайные боги возникают, когда в них верит достаточно много людей, — и она улыбнулась при виде глупого выражения лица Тарджи. — Ладно, попробую объяснить по-другому. Взять, к примеру, Кальяну — богиню любви. Вы слыхали о ней?
Тарджа кивнул.
— Так вот, она первичный бог. А Хафиста, — продолжала она, — о котором вы не могли не слышать, — случайный бог. Он образовался из демона, сумевшего собрать достаточное количество силы, чтобы стать богом. Когда демон достигает статуса бога, его силы пополняют поклоняющиеся ему верующие. Таким образом, чем больше людей в него верит, тем могущественнее он делается. Если паства такого бога теряет веру, он слабеет и погибает. А первичные боги будут существовать, пока на земле есть жизнь.
Мэнда снова засмеялась, увидев написанное на лице Тарджи явное непонимание.
— Надеюсь, вы слышали о харшини?
— Конечно, слышал, не такой уж я неуч.
— В общем, харшини — это связующее звено, мост между людьми и богами. Харшини связаны с демонами.
Тарджа задумчиво закивал, потом спросил:
— А ты действительно в это веришь?
— Это основа веры, Тарджа.
— А чем еще занимаются демоны, кроме как снуют туда-сюда дни напролет в попытке стать этими… как ты сказала?.. Случайными богами?
— Даже не представляю. Об этом следует спросить у харшини.
— Понятно, — сказал Тарджа. — А как Хафисте удалось выбиться в боги, если он был простым демоном?
Мэнда пожала плечами.
— Я не вполне уверена. Демоны получают знания, меняя формы и сливаясь с другими демонами. Наверное, всякий раз при слиянии каждый демон получает какие-то сведения от всех остальных, что в это время находятся с ним в связи. Например, харшини летали на драконах. Чтобы создать дракона, сотни демонов должны были слиться вместе, и каждый из них узнал что-то от остальных. Мне кажется, Хафиста случайно стал обладателем достаточного количества знаний и силы, чтобы собрать себе паству среди людей. Тогда он оставил Убежище, забрав с собой свой клан харшини. Говорят, кариенские жрецы — потомки тех самых харшини, покинувших свой дом в Священных горах.
— И Хафиста отправился на север, в Кариен, — заключил Тарджа. — Выходит, чтобы поддерживать силы, ему необходимы все кариенские верующие?
— Такова природа случайного бога, — согласилась Мэнда, с удовлетворением глядя на усвоившего материал ученика. — Без поклоняющихся им верующих они всего лишь безобидные демоны.
Тарджа посмотрел на Мэнду и спросил:
— Так, может, имеет смысл молиться случайному богу? Он будет непосредственно заинтересован как можно лучше ответить на твои молитвы по сравнению с богами, которым по большому счету все равно, веришь ты в них или нет.