Медицинское общежитие

Летуновский Алексей

**

Тропинка обрывалась, а река уходила вдаль чрез железный мост. Протекая под этим мостом, река шумела подобно поезду, проносящемуся мимо дочерней станции. А тропинка. тропинка бы никогда не поспела за этой рекой, лишь оборвалась у насыпи, горкой уходящей к мосту.

Прямо на этой насыпи бегало несколько детишек, и девочки, и мальчики. Они кидали друг другу маленький резиновый мячик, играя тем самым в игру, понятную только им. Такую секретную и важную игру.

Вдруг один

из мальчишек бросил мячик, не рассчитав своей силы, и попал в девочку, которой он этот мяч бросал в руки. Девочка заорала от удивления и оступилась на насыпи, на сыплящейся и неуклюжей насыпи, и полетела в рваную реку.

Я не успел сориентироваться, как карлик тут же ринулся за ней в воду. Группа детей стояла в шоке и сжимала кулаки каждому ребенку. Кулаки сжимал и я. А время будто остановилось. Будто мы снова оказались в зиме, в той бессмысленной зиме, что в городе Ч. через экватор. И снова горел красный свет светофора. Горел уже четвертый чертов час.

Карлик выполз на берег, обессиленный, попытался сесть и не дрожать от холода, создаваемого полуденным ветром и остывшими каплями на мокрой одежде. Он поник головой и пытался сжать в кулаки прибрежную траву, но в кулаки попадал лишь грязный песок. Дети смотрели на карлика и чего-то ждали, а карлик смотрел на реку, на то, кaк обгрызенная ею ткань одежды девочки, да и самой девочки, болтается ошметками у бетонного основания моста в прозрачно-красной лужице реки. Карлик резко ударил кулаками по грязному песку, а затем торопливо затопал ножками, зажался в себя и нервно протяжно заныл.

**

В квартиру отопление не давали. Вероятно из-за того, что хозяина в ней не наблюдалось. От холодного и мокрого шока карлик трясся несколько дней к ряду. Ни шерстяные одеяла, ни горячие ванны и супы его не спасали. Он жаловался на атмосферу в квартире и чувствовал себя словно в морге. Мне пришла идея устроить в квартире костер.
– Все, что угодно, - лишь замолвил карлик, постукивая зубами.

Холод сделал из него промокашку..

Из шкафов я собрал почти все книги, бумагу и легковоспламеняющуюся одежду, скинул все это в центр комнаты. Отвел карлика в очередную горячую ванну, а сам вывез всю мебель из комнаты, ковры и содрал обои. В холодильнике нашлось две бутылки водки. Одной я облил кучу для костра, а вторую приберег для шалаша, уже организованного в углу из одеял и нескольких книг с яркими обложками.
– Согрелся?
– спросил я карлика, когда тот вышел из ванной в детском банном халате и с босыми ногами.

– Нет, - ответил он, сел в одеяла и засмотрелся на чуть тусклый, еще не разошедшийся огонь, разведенный мною только что.
– Книги?

– Да.

– Интересно, ха!- воскликнул он от стучащих зубов и встрепенулся.

Он впервые за несколько дней засмеялся. Только это был неестественный и горький смех.

Я старался не поднимать темы погибшей девочки, зная, как карлик не любит прошлое. Но тут его вдруг прорвало. Я видел, как в огне его глаза сверкали

и наполнялись слезами, будто это были слезы девочки, все они передались ему.

– Я думал тут. что уж если я родился таким... кхм... кактусом, - начал он и хихикнул, - ..то должен был совершить какой-то замысел божий, что ли. Но тут представился он - этот замысел, а я... я был не готов.

– Никогда не предугадаешь, - пытался я поддержать карлика. К тому же, иногда невозможно отличить божий замысел от божьей случайности.

– Это уж точно, - ответил он и отнял у меня бутылку водки. И отхлебнул немало.

– Неправильно все это. почему именно та девочка была дана мне на спасенье, а я ее убил своей тупостью. Почему бы не предоставить мне возможность убить того...кхм. поганого мальца, который толкнул ее мячом?!

– Наверное, у Бога и на него свои планы.

– Я бы убил этого мальчишку!
– воскликнул карлик и, всмотревшись в костер, сплюнул.

Я вздохнул.

Карлик напоролся на мое плечо и, всхлипывая, сказал.
– Я умру, наверное.

– Что ты.

– Не, не, не, ты послушай. Если я не выполнил божий план и стал соучастником того мальчишки, то я должен быть убит. Наказан!

Я всмотрелся в его глаза, всмотрелся в девичьи слезы и произнес.

– Так спаси другую девочку..

– Нет. Не смогу, - отрезал он. И добавил: - Знаешь, а бордели еще остались в В.?

– Нашел время по проституткам шляться.

– Им можно выговориться. Женщины, они все впитывают, как губки.

– Так почему именно проститутки? И вообще, тебе нужно проспаться.

– Нет, не нужно!
– он довольно-таки опьянел.
– А проститутки, они все мои слова пропустят мимо ушей. И все. В этом их отличие от нормальных женщин. Да и где я нормальную женщину сейчас найду, которая была бы готова выслушать... карлика! Это ведь ты гений рваных взглядов, охмуряющий каждую.

– Еще чего.

– Прости, не хотел обидеть. Я должен только благодарить тебя.

– За что? Я тебе ведь даже не помог в ситуации с девочкой.

– И не должен был. Ты оберегал меня. Оберегал меня и в этом был твой божий план - оберегать меня затем, чтобы я спас девочку. А я не спас, и...костер твой отличный. Греет. Правда. Спасибо.

Он вцепился в меня словно маленький мальчик вцепился в отца, которого давно не видел. А затем убежал и хлопнул дверью. Убежал и хлопнул дверью в одном халате на босу ногу.

Я всмотрелся в костер и произнес: -Стоп.

И стало совсем темно.

**

Нервный стук в дверь разбудил меня, а стоявшие у порога полицейские скорбно смотрели на меня, не обращая внимания на остатки от костра в гостиной и всю выдвинутую мебель.

– Сэр.

– Ваш сын, сэр.., - они дополняли друг дpуга. И тогда, всего лишь тогда я почуял неладное. Как поздно!

– Ваш сын, сэр, был найден...

– Был найден мертвым, - и полицейский слишком наигранно скрыл грусть ладонью.