Медикус. Путь равновесия.

Уже дня три, как погода безнадёжно испортилась. Западный ветер гнал с моря тучи, и они непрерывно накатывали на остров Кымру, волна за волной, волна за волной. И, словно жалуясь на незавидную судьбу свою, тучи роняли слёзы дождя на поросшие жесткой травой и вереском склоны холмов, на кроны вековых дубов и вязов, вцепившихся корнями в скудную каменистую землю.

Под аккомпанемент заунывного воя ветра, дождь непрерывно барабанил по черепичным крышам домов. Стекающая с крыш вода низвергалась по водосточным трубам, чтобы напитать собой мутные потоки, несущие по мощёным улицам веточки, опавшие листья и прочий мелкий мусор. Осень.

Вечер вступил в свои права. Дождь сменился невесомой водяной взвесью, наполнившей

до отказа влагой вечерний воздух. Тьма не спеша, медленно и неумолимо, опускалась на город Мэхинлэт. Только редкие островки тусклого света, порождаемые уличными фонарями, не позволяли ей воцариться здесь безраздельно.

А в притаившемся в глубине укутанного вечерними тенями старинного парка доме № 85 по улице Форт Хеол и Долл, не смотря на довольно позднее время, из окна на третьем этаже правого крыла здания на мокрую листву стоящих рядом вековых лип всё ещё падали скупые дрожащие отсветы пылающего в комнате камина.

Возле огня расположились трое. Лица их были озабочены и серьёзны. Самый старший из них, посмотрев на огонь в камине сквозь вино в своём бокале и, отметив про себя насыщенность и глубину цвета напитка, сделал глоток, после чего взял слово:

– Итак, мы облажались, – сказал он, – надеюсь, этот очевидный факт оспаривать никто не будет?

– Тут не поспоришь, – вздохнул другой мужчина, выглядевший несколько моложе, – ауйр-фрегат не выходит на связь уже более двух недель. Конечно, можно предположить какие-нибудь неполадки в системах радиообмена, – он интонационно не закончил фразу, а потому последние его слова повисли в воздухе.

– Мейстр Герваун, – присоединилась к обсуждению дама. Третья из сидящих у камина. Она, похоже, уже близко подошла к сорокалетнему рубежу, но сохранила магнетический шарм, гладкую кожу на лице, руках и шее. Шею её, кстати, украшало скромно выглядящее, но весьма изящное, колье белого металла с вкраплениями небольших, бесцветных камней, искрящихся отражениями пламени на полированных гранях. И мало кто знал, что к колье крепился на тонкой цепочке увесистый серебряный кулон, обычно висевший в аккурат между полушариями её, по-девичьи крепкой, груди, постоянно касаясь нежной кожи, – ну, давайте не будем, хотя бы, пытаться обмануть самих себя, так как желающих это проделать с нами и так предостаточно. Фрегат уже давно должен был бы выполнить задание и вернуться в ППД 1 . А если его до сих пор нет, значит, что-то его задержало. И тут я склонна предполагать худшее – его потерю.

– Разделяю ваше мнение, мейстресс Исбайл, – старший обратил на даму покровительственный взгляд, выражающий одобрение и, вдобавок, несущий в себе некий намёк на хозяйскую благосклонность. Мейстрес Исбайл получив и расшифровав это послание, прикрыла свои серые, наполненные колдовским внутренним светом, глаза. Щеки её слегка порозовели, а на губах поселился зыбкий призрак улыбки.

– Тем не менее, нам следует выработать комплекс мер, – продолжил старший, – направленный на то, чтобы: во-первых, понять, что, вообще, произошло. А во-вторых, каким-то образом вывести себя из-под удара в случае, если подтвердится, что миссия окончательно провалена. Мейстр Герваун?

– Мейстр Нейрис, я склоняюсь к тому, что надо провести расследование силами сотрудников нашего департамента. И чем быстрее мы это сделаем, тем больше времени останется нам на размышления и выработку алгоритма дальнейших действий. Но потребуется транспорт для доставки дознавателей на остров Холодных слёз. Оттуда фрегат последний раз выходил на связь. А обеспечение транспортом я организовать не смогу ввиду отсутствия полномочий на это.

– В общем и целом я поддерживаю ваше предложение, – мейстресс Исбайл вынырнула из мира своих волнующих внутренних переживаний и опять окунулась в рабочий процесс, – а потому завтра направлю запрос в Штаб

Воздушного Флота о выделении нам скоростного транспортного средства. Как я поняла, от того, насколько быстро мы всё провернём, будет зависеть многое, – и она посмотрела в лицо мейстра Нейриса в поисках одобрения.

– Да, давайте так и поступим, – мейстр Нейрис, в свою очередь, подарил Исбайл тёплый поощрительный взгляд. Её щеки вновь покрылись румянцем а порозовевшие губки самопроизвольно чуть разошлись, явив его глазам жемчуг ровных зубов и едва заметное перемещение острого кончика шаловливого язычка вдоль слегка припухшей верхней губы. Теперь была его очередь прикрыть глаза, что он и проделал, откинувшись при этом на спинку кресла, не забыв перед этим отхлебнуть вина из бокала. Уголки его губ немного разошлись в стороны и приподнялись. То ли он смаковал изысканное вино, то ли осмысливал и оценивал полученные невербальные сигналы.

Через несколько секунд он поднял веки и объявил всем участникам совещания, что оно, совещание, окончено. Но не преминул напомнить, что мейстресс Исбайл должна завтра обеспечить запрос в Штаб Воздушного Флота о предоставлении транспорта, а мейстр Герваун должен к концу завтрашнего дня представить ей же на утверждение список лиц, которые примут участие в намечающемся расследовании.

Выглянув в узкое окно, и убедившись в том, что её служебный экипаж уже подан, мейстресс Исбайл попрощалась с мужчинами и выпорхнула из комнаты, на прощанье подарив мейстру Нейрису призывный взгляд светящихся серых глаз из под трепещущих ресниц. Мейстр Нейрис же, в свою очередь, проводил её долгим взором, и всё это время на лице его господствовало сложное, слегка плотоядное, с нотками предвкушения, выражение, сопровождаемое лёгкой, но вполне себе по-хозяйски самоуверенной улыбкой знающего свои права и возможности собственника.

Совещание закончилось. В здании Департамента стояла тишина, изредка нарушаемая какими-то непонятными шорохами, самопроизвольным поскрипыванием половиц, тихими вздохами и невнятным шёпотом на грани слышимости. По всей видимости, это было результатом того, что дом, за свою многовековую историю обзавёлся изрядным количеством неприкаянных астральных постояльцев, и они, таким образом, напоминали живым о себе.

Исбайл фехр Невийон задумчиво спускалась по широкой гранитной лестнице, легонько касаясь перил кончиками пальцев, Перила, изготовленные безвестными мастерами из морёного дуба триста лет назад, отполированные за столетия тысячами рук, словно живые, ласкали кожу, касавшуюся их идеально гладкой поверхности. Исбайл с детства ощущала вещи, изготовленные из дерева, как живые. Она даже пыталась разговаривать с ними. И ей казалось, что иногда вещи отзывались. Пытались поведать ей нечто сокровенное, рассказать о событиях, свидетелями которых были только они. И, как это ни странно, это её детское баловство сыграло решающую роль в том, что бы она смогла занять должность начальника Седьмого управления. Управления, в функции коего входил экономический шпионаж, а так же решение всех проблем, связанных с воздействием на экономики основных участников Большой Игры.

Она и мечтать об этом не могла, не без оснований считая, что, будучи совершенно безродной и не имеющей серьезной протекции в столь специфической организации, как Департамент разведки, она достигла своего потолка, должности начальника отдела. Нет, не подумайте чего, Исбайл была совсем не тем человеком, который увидев, казалось бы, непреодолимую преграду, опустит руки. Осознавая умом, что все её усилия за счёт успехов на службе ещё хоть на вершок подняться по карьерной лестнице, скорее всего, тщетны, она продолжала из кожи вон лезть, стараясь достигнуть наилучших результатов при имеющихся скудных ресурсах. И иногда она творила настоящие чудеса, находя решения проблем там, где они не просматривались. Совсем. И да, она была на очень хорошем счету. И не только её непосредственный начальник, но даже и Директор Департамента, знали о её деловой хватке, феноменальном чутье и способности добиваться успеха там, где пасовали все остальные.