Медиум поневоле
Шрифт:
– Нет, Саня. Я сам хочу работать. Надо начинать. Нельзя всю жизнь сидеть у них на шее.
– Ну да, тоже, верно. – совесть начала шевелиться, сама же давным давно хотела найти подработку , а живу на папины деньги. А Костя вот, он какой , стремится к самостоятельности , с него хорошо и мне бы взять пример.
– А где ты подрабатываешь?
– А, так охранником в ночном клубе, Сашка Демьянов устроил. Он там тоже работает на входе, фейс-контроль.
– Ага поняла, а что с курсовой то делать?
– Поможешь? – посмотрел внимательно прямо в глаза.
Договорились,
В один из вечеров, мы забросили надоевшую курсовую и увлеклись поцелуями. Постепенно ласки становились все откровенней и настойчивей, я немного стеснялась и пыталась натянуть обратно задранную маечку. Но под напором любимого парня все же сдалась. Мне было немного страшно, но жутко интересно.
Этой ночью мы стали близки, он был моим первым мужчиной, моим самым лучшим, самым родным в этом мире. Я чувствовала, что отныне принадлежу ему, а он только мой. С ощущением счастья я уснула.
Утром на свежую голову, пыталась разобраться, что чисто физически принесла мне эта ночь. Я не чувствовала сильной боли, но и полетов от наслаждения тоже не было. Скорее мне нравилось, что Костику в кайф. Ничего похожего на то, что описывают в женских романах, по типу заезд, волн разной величины и взрывов я не почувствовала. Наверное, это приходит с опытом, надо будет ещё потренироваться. Румянец залил мне лицо только от одной мысли. Костя ушел рано утром, чмокнув сонную меня в макушку и оставив досыпать.
В понедельник в академии, мы вели себя как ни в чем не бывало и не связывала нас вовсе, некая постыдная тайна.
Следующие четыре дня Костя работал без выходных подменяя друга, а я основательно засела за его курсовую.
Глава 6. Алексия за две недели до смерти.
Я все-таки попалась и поговорить пришлось. Ну как поговорить, я больше молчала и поражалась как многое можно не видеть в человеке, смотря на него сквозь призму влюбленности. А Маркус изливал душу.
Сегодня наконец пошел снег. Я вышла прогуляться. Медленно бредя по аллеям парка при академии, я вслушивались в хруст снега под ногами и подставляла лицо медленно падающим хлопьям. Я люблю снег, мне нравится ощущение покоя, которое он приносит. То, что нужно моей буйной и вредной натуре, немного спокойствия и холода.
Расчистив место на дальней лавочке, я уселась, немного стекла по ней вытягивая ноги и откидывая голову на спинку. Уставилась в небо. Снежный танец зачаровывал.
Вдруг подумалось, что медленное движение снежных хлопьев похоже на вращение пылинок в луче солнечного света. Неторопливое и затягивающее, зовущее с собой, плыть также в луче солнца или в морозном хороводе. Бездумно и свободно.
Рядом на скамью плюхнулся Маркус, ну вот подставилась, расслабилась и потеряла бдительность.
– Лесси.
Сижу не шевелясь дальше.
Нет дорогой ты утратил
– Алексия, пожалуйста. – тянет с неохотой.
Не меняя позиции, я повернула голову.
Мой Маркус исчез, передо мной сидел незнакомец. Его глаза больше не лучились нежностью и смотрели настороженно. Под ними залегли тени от недосыпа. Лицо похудело будто? Почему-то скулы казались слишком острыми, и любимые мною ямочки на щеках исчезли.
Как непривычно и горестно видеть его таким, словно далекое эхо прежнего солнечного паренька.
– Ты плохо спишь? Пришли Питера, и я передам ему зелье для сна.
Он только смотрит и молчит. Кажется, что он собирает все внутренние резервы смелости и красноречия, чтобы начать разговор.
Наконец решается и выдыхает, открывает рот, чтоб начать, но я перебиваю:
– Ты когда ел в последний раз?
Нет желания разговаривать с неизвестным, верните моего Маркуса и мы побеседуем. Чувствую и сам Марк вернутся не прочь, но не находит обратной дороги, заблудился бедняжка в своих хотелках.
– Лесси я…
– Алексия, – поправляю строго.
– Алексия, я люблю тебя. – он почти шепчет.
– Но? – руки чешутся стукнуть его чем-то тяжёлым.
Далее следует исповедь. Его отец с дядей уже год, как сватают ему Оливию.
Какое совпадение надо же! Уже год как мы стали с любимым близки, и я периодически остаюсь в его комнате на ночь. Горько осознать, он знал что все может закончится именно так и наслаждался мной и моей любовью до дна, это подло.
Хочется закричать: «– А я? Ты вообще думал обо мне? Как мне быть дальше?»
Родственники давили, Марк говорил, что выберет невесту по сердцу. Но, лорд Брэдшоу совершил ловкий маневр и предложил партнёрство. Причем не лорду Говарду, как я думала, а Маркусу как будущему зятю. И его оборона пала под тяжестью внезапно обретшей плоть мечты открыть свое дело. Любимый отказался от меня.
И там в далёкой и теплой оранжерее он уже принял решение. Парень целовал меня, говорил, что будет скучать, зачем??? Может прощался…
Я долго думала над его поступком. Крутила в своей голове и так и эдак. Пыталась пришить ему все грехи мира. Предательство -возмущало и ранило. Но ведь он мне ничего не обещал!
Мы не говорили о том, что поженимся, не строили планы на будущее. Мне казалось это очевидно и естественно, нечего тут обсуждать. Я люблю его, он обожает меня, и мы пойдем по жизни вместе, крепко держась за руки. В моей картине будущего не было места выгоде , просчету и предательству.
Тут природная немногословность сыграла против меня самой. Но видимо в его голове все выглядело иначе. И кто виноват? Получается, что я! Сама обманула себя. Упиваясь влюблённостью, беспечно настроила планы в своих мыслях , не проверив есть ли под ними фундамент. Гостеприимно распахнула душу, заходи мол милый друг. Твори тут, что хочешь. И он творил, любил, окутывал нежностью, лишал воли и остатков разума в жаркие ночи.