Медиум в краю чудес

Орлова Светлана

Он сидел на одиноком большом камне, окружённый невидимыми тенями прошлого. Огромная горечь пронизывала его глаза. На лице отражалось сильное отчаяние. Знахарка Ульяна приступила к исцелению повреждённого места. Нежными движениями прикоснулась к его больной ноге. Перенесла на себе его мучения, чтобы облегчить страдания. Я наблюдала за ней с уважением. Трепетала перед такой мудростью, пронизывающей её спокойную и сосредоточенную личность. Всё вокруг меня казалось нереальным, сотканным из фантазий и мечтаний, одновременно таким ярким и осязаемым. Время текло неспешно, словно обычные рамки были преодолены, а мы остались пленниками бесконечности. Наблюдала за Ульяной, поверила, что обладаю внутренней силой. Способна сама исцелить душевные раны. Тихо нашёптывая заклинания и пользуясь

магическими зельями, знахарка приводила Илью Сергеевича в состояние покоя. Рана, как по волшебству, быстро затягивалась. Его лицо излучало благодарность и новый настрой на жизнь, когда он почувствовал, что боль уступает место излечению. На этом магическом пути, в странном коридоре, где все границы яви смыкались, осознала я, что травница является связующим звеном между сновидениями и действительностью, знаниями и мистикой. Ульяна живое воплощение сил природы и влияет благотворно на окружающий мир. Во сне и в реальности ступаю вместе с ней, чтобы раскрыть тайны, пробудить своё личное волшебство и найти источник силы, способный помочь всем, кто нуждается в исцелении, как Илья Сергеевич.

Я потянулась к нему. Хотела спросить, как он очутился в подземном тоннеле. Вдруг знахарка Ульяна, взяла его за руку и повела за собой. Впереди забрезжил свет. Моё сердце бешено билось в груди, будто предвещая раскрытие неведомых секретов.

Кинулась я за ними. Кажется, я уже почувствовала на кончиках пальцев ту невероятную силу, которая живёт в недрах этого загадочного помещения. Но, как только я приблизилась к свету, всё исчезло, растворилось перед моими глазами. Вместо, прекрасного тоннеля вокруг меня раскинулись никому не известные подземные недра, покрытые тёмно-коричневыми корнями, старинной пылью и холодными каменными сводами. Моя душа заполнилась разочарованием и горечью. Я обернулась, с трудом осознавала пережитое.

«Почему я не смогла постигнуть тайну этого места? Не получилось узнать, как Илья Сергеевич попал в подземное царство?»- думала я.

В глубине моей души осталось ощущение потери, как будто я пропустила главное, самый значимый миг своей жизни. И теперь, стоя на пустом пространстве, я ощущаю такую боль, словно внутри меня образовалась огромная пустота.

Я так желала открыть тайную дверь, следуя своему сердцу. Найти Илью Сергеевича и Дарью.

***

Грёза с чудесным исцелением участкового Ильи Сергеевича оказалась странной и загадочной, полной запутанных образов и символов. Началась она с погружения в подземелье. Ульяна была хорошо известна в округе своими таинственными зельями и знахарскими способностями. Она умела заговорить болезни, отвести беду. Являлась добрым помощником в трудном деле.

В сновидении повела меня за собой в кромешной тьме каменного лабиринта.

«Где она похоронена? — размышляла я, — Возможно, стоит навестить её могилу».

Я спрятала древнюю книгу обратно в тумбочку. Снова легла на кровать.

«Узнаю расположение деревенского кладбища у Дмитрия. Проведаю Ульяну», — подумала я. И крепко заснула.

В утреннем сновидении увидела, как знахарка Ульяна расчёсывает Дарье длинные волосы костяным гребнем. Девочка сидела на мощном коряжистом пне и смотрелась в зеркало. Куклу Нюшу посадила к себе на колени.

Ульяна нашёптывала заговор. Я расслышала обрывки фраз… «зеркало, зеркало…помоги найти…пусть зеркало станет окном…»

Почувствовала исключительно сильную энергетическую связь и взаимопонимание между прабабкой и Дарьей. Обладающая необыкновенным знанием заговоров и молитв Ульяна, тихо нашёптывала загадочные, заговорные слова. Сотканные из таинственных обрывков прошлого фразы, произносила особенно нежно и тихо, словно передавала тепло от матери к ребёнку. Подошла ближе, хотела запомнить важные фразы, но видение исчезло, растворилось в утренней дымке. Пробудилась я окончательно. Записала в дневник детали обоих снов.

Глава IV

Я поднялась, оделась и прошла в горницу.

Предложила Ирина мне чашку ароматного лесного чая. На столе в чугунке стояла рассыпчатая гречневая каша, сваренная в русской печи на свежем коровьем молоке, приправленная

домашним сливочным маслом. Рядом лежали ломтики хлеба.

Ирина, сосредоточенная на своих мыслях и проблемах, не поддерживала беседу. Они с Дмитрием куда-то опять собирались ехать. Старинная деревянная изба, доставшаяся ей по наследству от бабки Ульяны, всегда была наполнена уютом и ароматами лесных трав и мёда, пирогов и дамашней стряпни. Сегодня Ирина сварила очень вкусную гречневую кашу, используя истинно русский способ приготовления. Настоящая русская печь, находившаяся в доме, была не только источником тепла, но и центром семейной жизни. Именно здесь Ирина готовила свои самые лучшие блюда. Горячая кашица, сваренная на открытом огне и пропитанная ароматным дымом, обладала особенным вкусом и запахом. А добавление коровьего молока и свежего сливочного масла придавало ей нежность и потрясающее благоухание. Ломтики хлеба, лежащие рядом с гречневой кашей, были свежими. Они представляли собой идеальное дополнение к традиционному русскому завтраку. Я молча наслаждалась каждым кусочком, впитывала в себя ароматы дома и семьи.

Нога у Дмитрия заживала. Но он тоже сегодня казался серьёзным и сосредоточенным на делах. Мало говорил.

Зашёл Никитич. Поздоровался, присел к столу.

— Позавтракай с нами, — пригласила Ирина.

— Отведаю кашицу с большущим удовольствием.

Положила ему в глиняную миску знатную порцию. Ел и нахваливал хозяйку.

— Ярослава, — обратился он ко мне и почесал затылок, — Трактор барахлит, снова не заводится, как вчера.

Он подмигнул мне.

— Придётся обождать с поездкой к блудному лесу. К обеду постараюсь починить.

— Поняла.

Я поделилась желанием навестить могилу Ульяны.

— На погосте она покоится. Возьмите бутылку пластиковую, а лучше две. Из целебного источника воды наберите, — подсказал он.

Доел кашу, поблагодарил и добавил: — Баба Маша собирается в том направлении ехать за хлебом. Если поспешить, то она подвезёт. А там пройти леском недалече будет.

Кинулась я собираться, взяла пластиковый пакет и бутылки. Прихватила сотовый. Надела платок на голову.

Вышли с ним из дома, как раз мимо проезжала на кобыле баба Маша.

— Мария, — окликнул Никитич, — подвези Ярославу. На погост собралась она, Ульяну проведать. Тебе по пути.

Она остановилась, поздоровалась с Никитичем.

— Садись, — пригласила баба Маша меня.

Уселась я на телегу. И мы тронулись. Ехали и молчали, тряслись по лесной дороге. Зорька чёрно-белая рабочая лошадка исправно тянула повозку.

— Как Паша? — спросила я.

— Родители из города приехали, с ними Паша сейчас, — нехотя ответила она.

Я рассмотрела бабу Машу. Седая пожилая, полная женщина в тёмно-синем платке. С круглым простым лицом и большой бородавкой под носом.

«Не очень разговорчивая возница», — подумала я.

***

По обеим сторонам дороги простирался заколдованный лес. Мохнатые ели, словно грозные стражи, стояли на обочине, не пропускали чужаков в свои владения. Суровые колючие ветви выставили высоко в небо острые иглы, словно железные руки с острыми когтями. Готовые уколоть и исцарапать любого, кто осмелился проникнуть в этот древний и таинственный уголок чащобы. Тянулась впереди длинная лесная дорога, усыпанная неровными покрытыми мхом камнями. Словно природа долгими годами пыталась забить все следы наступивших на неё пришельцев. Видимо, это было дело великолепного и зловещего лесного духа, бдительно следившего за безупречностью своего царства. Наша телега неожиданно подскочила, чуть проехала и накренилась на левую сторону. Колесо внезапно погрузилось и застряло в глубокой яме. Медленно и ритмично деревянные доски заскрипели, выражали своё неудовольствие от такого неожиданного препятствия. Кажется, даже телега ощущала, что яма была необычной. В ней находилось нечто магическое, принадлежащее этому волшебному лесу. Колесо стало изменять своё направление, старалось избежать опасности, вырваться из загадочного места. Скрип досок всё громче простирался, будто стоны проникали в самые глубины леса. Предупреждали каждое дерево и живое существо о приближении чужаков.