Медиум ведет расследование

Севастьянова Екатерина

— Только без глупостей, — предупредила я и сделала к сущности несколько осторожных шагов.

Девочка снова хихикнула.

— Еще ближе.

Я подошла почти вплотную.

— Ближе.

— Хватит. — Я потрясла фотографией. — Говори уже — видела его или нет.

Марша засмеялась и с противным визгом прыгнула на меня, обратившись в черную монстроподобную зверюгу. Все понятно, жизнь их ничему не учит, впрочем, как и меня. Увернуться я не успела, хоть и ждала подвоха. Шустрая сволочь! Мы вместе рухнули на скрипучий пол и кубарем покатились

по коридору.

— Отвали!

Я врезала фонарем по злобной морде.

— Ш-ш-ш-ш-ш!

Сущность полностью озверела. Маленькие детские ручки, став длинными костлявыми ручищами с крючковатыми когтями, вцепились в мою одежду, пытаясь ее разорвать, чтобы просочиться в тело и завладеть разумом.

Фонарь не пережил еще одного удара о чумную морду и весь разлетелся. Я гневно выругалась.

— Ты мне теперь десять баксов должна, гадина!

Сущность заклокотала, разинув огромную пасть. Я медлить не стала и засунула ей в глотку пузырек с кладбищенской землей, который всегда лежал в кармане на экстренный случай. Сущность вмиг раскусила склянку острыми клыками и тут же закашлялась, ощутив едкую землю на языке, в ужасе отпрыгнула от меня и попыталась убежать, но уже через секунду взорвалась, разлетаясь черными шлепками слизи по коридору.

Фу, мерзость.

— Ну вот и поговорили… — выдохнула я разочарованно.

Вообще-то сущности охотятся исключительно на демонов, но, видимо, моя энергия так сильно переплелась с демонической, что я тоже стала их привлекать. Они любят вселяться в сильные демонические тела и разгуливать в них по городу, как в одежде из кожи, творя всякие бесчинства. Те еще отвратные создания!

Я стерла с лица капли слизи, поднялась на ноги, поправила немного порвавшуюся куртку, достала телефон и включила тусклый фонарик уже на нем.

— Эбигейл? — на мой свет из темноты вышел полупрозрачный мужчина в старомодной одежде прошлых веков. — Эбби? Милая? Это ты?

— Нет, — ответила я, рассматривая его обезображенное оспой лицо, — к сожалению, не знаю никакой Эбигейл.

Призрак покачнулся, сильно замерцав.

— Где моя жена?! — запаниковал он, растерянно озираясь по сторонам. — Только что была здесь!

— Прости, но я не знаю.

Я подняла с пола помявшуюся во время потасовки с сущностью фотографию Альтера.

— Ты, случайно, его не видел? — я показала фото призраку. — Это — Альтер Хольст. Хозяин особняка. Жил здесь последние четыре года.

Но призрак на Альтера даже не взглянул, продолжил пялиться на меня бесцветными глазами, недоуменно ими хлопая.

— Эбигейл, — прошептал он, протянув ладони к моему лицу, — ты так сильно изменилась…

Господи!

— Нет. Я не Эбигейл.

Мужик отшатнулся.

— Я должен найти жену! — сообщил он и поплелся дальше по коридору, выкрикивая: — Эбигейл? Дорогая! Где ты?!

Я вздохнула.

— Все ясно.

Этот дух ничего не расскажет. Он один из потерянных. Его личность частично стерта. Такие призраки слегка безумны, однако совершенно безобидны.

Почти ничего не помнят, но цепляются за любые воспоминания из жизни, чтобы не исчезнуть.

Через полчаса блужданий по дому я выяснила, что потерянных здесь целая уйма.

В душевой я нашла вздувшегося утопленника в форме лакея. Большой и жирный. Он булькал в грязной ванне и не собирался оттуда вылезать, сколько бы я его ни упрашивала.

На кухне мертвая девица болталась в призрачной петле, истерично дергая ногами в воздухе. Разговаривать со мной она, естественно, тоже отказалась — была слишком занята имитацией самоубийства.

На третьем этаже по коридору на корячках ползала милая леди в обтягивающем платье с блестками, рассматривая узор на ковровой дорожке. И это занятие ее так сильно веселило, что она аж похрюкивала от смеха.

Я в недоумении развела руками.

Ни одного нормального призрака здесь не вижу! Только потерянных духов. Что они тут забыли? Это же не психбольница, и никогда ей не была. Потерянные, как правило, не кучкуются и подолгу нигде не задерживаются, постоянно перемещаются. Возможно, особняк стоит на месте какого-то энергетического разлома, который их притягивает. Не знаю. Загадка для меня.

В детской я обнаружила еще одну темную сущность, но на этот раз неразумную и более миролюбивую — она пожирала оливковые шторы, щурясь от удовольствия. Увидев меня, сущность испуганно зашипела и забилась в угол на потолке, цепляясь за него всеми своими шестью длиннющими лапками. Мешать я ей не стала, пожелала приятного аппетита и ушла. Пусть жрет что хочет. Меня это не касается. Тем более что Хелли все равно возвращаться сюда не собирается. И это правильно! Длительное пребывание в компании потерянных может свести с ума даже живых.

В пустом зале на первом этаже кружились в танце сросшиеся духи. Они смеялись и кружились. Кружились и смеялись. Меня даже не заметили.

Я потерла виски.

— Дурдом какой-то…

Впервые такое вижу.

Во все гипсовые скульптуры после моего прихода кто-то вселился, поэтому теперь по дому спокойно разгуливали ангелы, средневековые рыцари и трехметровый обнаженный Зевс, который потерял голову, пытаясь протиснуться в низкий дверной проем.

Несколько минут я озадаченно таращилась на все это сумасшествие, даже и не зная, восхищаться мне силе потерянных, ведь вселение в неодушевленные предметы дело нелегкое, или все же ужасаться.

«Ничего из ряда вон выходящего в доме не происходит» — вспоминала я слова Хелли, наблюдая, как по коридору бегает голый Зевс из гипса.

Жуть.

Последним делом я решила заглянуть на чердак. Поднялась по шаткой лестнице в обитель мрака, паутины и сотен старых коробок с ненужными вещами. Бегло осмотрелась, ничего полезного не нашла и уже собралась уходить, как вдруг услышала чей-то мрачный голос:

— Еще одна мертвая баба? Пф. Прекрасно!

Кто говорит? Я осветила фонарем пространство вокруг себя. Пусто. Никого не вижу.