Медиум
Шрифт:
– И выживают в степи воскресшие?
Я не представлял, как уцелеть за городскими стенами голому и босому. Впрочем, что мне достоверно известно о жизни вне городка? Полагался на предупреждения клановцев, а местным выгодно сгущать краски. Испуганный охотнее вступит в клан.
– Ну как тебе сказать, – библиотекарь замедлил ход, раздумывая. – Иногда. Особо умные экземпляры оборудуют схроны вблизи Зиккурата. Придя в себя – не всегда они валяются овощами, переродившись, – бродяги ползут к захоронкам, там набираются сил и убираются восвояси. Изредка бродяги находят учителей и хорошее оружие. Иногда, отчаявшись, пробираются сюда. Кроме них есть ещё охотники за знаниями.
Получалось, помимо клановцев в Талариане прорва народа. И тут у меня появились сомнения относительно единственной точки перерождения. Сотни людей, умирают часто, мир-то действительно суровый. Зиккурат, по идее, должно заваливать трупами «бродяг», чего не наблюдается. Объяснений напрашивается два. Первое: где-то находятся другие костры и кланы. Территория огромная, не столкнулся ещё наш городок с подобными ему. Второе объяснение более мрачное. Игроки со временем прекращают перерождаться. Программа сбоит, не отлажено оборудование, мало ли. Окончательной смертью объясняется и борьба за жизнь каждого бойца.
– Случается, сюда залезают аборигены. Отлично оснащённые и умелые, эти ребята худшее, на что ты можешь наткнуться. Уж они-то свидетелей не оставляют, порой устраивая знатную резню среди низкоуровневых бойцов и рабов.
Упоминание рабов сбило меня с толку. Клан игроков никак не вязался в моём представлении с содержанием невольной рабочей силы. Ладно, каторжники, вкалывающие на руднике за нарушение законов Зиккурата, и пленные степняки, но рабы… Жёстко здесь устроено, по-взрослому.
– Нам не хватает рабочих, Кирилл, а по степи бродят агрессивные кочевники, готовые глотку перегрызть за химеру. Разбив племя, сдавшихся мужчин отправляем под землю добывать ископаемые, а женщин шить одежду, ухаживать за животными. Конечно, только тех, кто согласится. Несогласные с нашим предложением погибают в бою. Либо после боя.
Теперь понятно, откуда львиная доля женского населения в городке. На языке вертелся вопрос, куда девают детей и стариков? Вырезают? Рабы из них плохие, балласт, по сути. Спросить не успел, библиотекарь встал у резной каменной двери. На полотне мастер изобразил пересекающиеся геометрические фигуры, заполненные вязью знаков.
– Выход из библиотеки, – объявил Ренат Султанович. – И, заметь, единственный официальный вход. Тот, которым воспользовался Серый, запасной. Его открывать не рекомендуется. Увидишь, кто в него лезет – зови меня, осыпая посетителя ругательствами. Разумеется, если он из клана. Если незнакомец ведёт себя странно – убегай. Рабов, рыскарей и новичков в библиотеку вообще не впускай, здесь не раздают знания за красивые глаза. Рыскарями у нас называют претендентов на вступление в клан, у них красная повязка. Таких немного, перезнакомишься с ними, и опознать чужака не составит труда.
Библиотекарь приложил ладонь к центральной фигуре, и каменная дверь на удивление бесшумно отодвинулась, утонув в толще стены. В проёме виднелся пролёт широкой лестницы, освещённый жёлтыми каплями оправленного в красноватый металл янтаря.
Ренат Султанович нажал на едва заметную выпуклость у дверного проёма, и стоящий поблизости книжный шкаф отъехал в сторону. За ним скрывалась крошечная тёмная комнатка. В полутьме угадывались очертания лежака и то ли тумбочки, то ли табурета, напротив спального места мерцали крошечные разноцветные кристаллы. Эдакий ночник.
– Твои апартаменты. Я обычно сплю за столом, а то и вовсе… в другом месте. Так, подойди-ка, научу обращению с дверьми.
– Предельно.
– Основной вход запирается заклятьем. Серый, паршивец, недолюбливает магию, пользуется запасными. Срабатывает сигнализация, и я вынужден бежать проверять. Так, приложи ладонь сюда. – Библиотекарь указал рукой на край каменной двери, утопленной в стену, пробежал по нему пальцами, словно по клавиатуре, прошептал что-то неслышно. Раздался скрип, контуры моей ладони засветились и погасли. – Теперь тебе разрешен доступ к запорному заклятью. Дотронься ещё раз, и дверь закроется. Она крепкая, тараном не вышибешь, призраки сквозь неё не просочатся, так что, запершись, можешь быть уверен – через главный вход враги не пробьются, – Ренат Султанович хохотнул. – Жди неприятностей со стороны запасного и… Ладно, не хочу пугать раньше срока.
– Да чего уж, давайте. Сторож обязан быть готов к худшему. Часто у вас в главную дверь ломятся орды чудовищ?
– Было пару раз. Морраты пытались недавно, безуспешно. Касательно неприятностей. Осторожно обходи библиотеку, и всё будет в порядке. Прислушивайся, принюхивайся, старайся не шуметь. Держи. – Библиотекарь снял с шеи кулон на серебряной цепочке, миниатюрный свиток, вырезанный из оникса. – Маскирует твоё присутствие в Незримом Мире. Штука дорогая, цени, не теряй. Отвечаешь за сохранность головой. Вернёшь, закончив трудиться в библиотеке. Инструктаж закончен, вопросы задашь позже, дела у меня. И у тебя, кстати, тоже. Знаешь, где кузница? На первом этаже. У Гефеста нашего доморощенного потребуй книжный железный оклад, он обещал к сегодняшнему дню сделать. Подойди к нему после обеда.
Глава 10
«Доступно задание: помощник Библиотекаря.
Награда: повышение репутации у хранителя знаний Зиккурата, возможность бесплатно питаться в период восстановления здоровья.
Принять?»
Без раздумий согласился. Помощник так помощник. Репутация порой стоит дороже золота.
– Ренат Султанович, такой вопрос. Вы мне разрешите читать библиотечные книги? Хочется больше узнать о Талариане и прокачке персонажа.
– Прокачке персонажа? – Библиотекарь, по-моему, удивился. – Ах да. Прокачка. Нет, чтобы получить разрешение, потребуется, во-первых, стать частью клана, и во-вторых, научиться читать на доброй дюжине мёртвых языков. К переводам на упрощённый новокладератский, коим ты априори владеешь, как и все мы, у тебя нет допуска, а книги, стоящие на полках, тебе покажутся китайской грамотой. Сплошные иероглифы. Интересуешься миром и специализациями бойцов? Спрашивай меня. Чем смогу, помогу. Будет замечательно, если не станешь трогать книги. Опасное это дело – раскрывать древние фолианты, незнамо кем и когда написанные. Затянуть может. В прямом смысле слова. Да, вот. – Библиотекарь протянул сложенный вчетверо слегка помятый лист. – Передай кузнецу. Без разрешения он ничего не выдаст незнакомому человеку.