Медленное пламя
Шрифт:
Он крепко сжал мою руку.
— Заткнись, Леденец.
Я смотрела в лобовое стекло.
И улыбнулась.
Тоби
Две недели и один день спустя…
Женщины сидели, сбившись в кучку: две белокурые головы, которые могли отличить только их любимые мужчины, голова со стильной черной прической и голова, покрытая шелковым платком.
Мужчины
Все они стояли в ряд, прислонившись плечами к стене и скрестив руки на груди.
Джонни, Дэйв, Тоби и Чарли.
Брукс был снаружи с шестнадцатилетней девушкой по имени Лорен, в которую он влюбился, когда время от времени проводил с ней эти последние три месяца.
Из мобильного Иззи, лежащего на кофейном столике Марго и Дэйва и не видимого из-за нависших над ним женщин, раздавались гудки по громкой связи.
— Алло? Да? Это Элиза и Аделина? — ответил женский голос.
Голос звучал нервно.
Дерьмо.
— Да, эм… Фонда, это я и Адди, — ответила Иззи.
Дерьмо.
— Хорошо, ладно, ну… привет.
— Привет, — сказала Из.
— Привет, — сказала Адди.
— Ладно, ну, мы, правда, не ожидали… то есть, на прошлой неделе адвокаты сообщили нам, что вы хотите связаться с нами, так что время у нас было. Но мы абсолютно не ожидали… я имею в виду, это такой сюрприз, мы…. — она перестала тараторить и заявила: — Мы очень рады вашему звонку. Ваш отец очень рад, что вы, девочки, позвонили.
Рык подступил к горлу Тоби.
Волосы Адди заскользили по ее спине, когда она оглянулась на него через плечо.
«Люблю тебя, — произнесла она одними губами. — Все нормально».
Он хмыкнул.
При этом Фонда сказала:
— Он… надеюсь, вы можете представить, как он нервничает. Его даже нет в комнате, вот как он напуган.
— Мы тоже нервничаем, — сказала Адди.
— Я не знаю, что сказать, — призналась Фонда. — Я ни в коем случае не хочу вас обидеть, девочки. Было бы плохо, если бы я сказала что-нибудь глупое и ненамеренно…
Она замолчала, а затем тут же начала снова:
— Но, ну, Харли… он потерялся. С тех пор, как я встретила его, он просто потерялся. Потерялся без вас. Потерялся без вашей мамы. Даже со мной он… я не уверена, ну, Боже, это так тяжело.
— Просто говорите, что хотите сказать, Фонда, — мягко попросила Иззи.
— Хорошо, — нерешительно ответила Фонда. — Я просто не уверена, поскольку прошло так много времени, что он смог привыкнуть к тому, что нашелся. — Ее голос понизился. — У него есть ваша фотография. Фотография вас, девочки, с вашей мамой. Он держит ее в бумажнике. Носит ее повсюду. Эта фотография была у него, сколько я его знаю. А я знаю его двадцать лет.
— Ублюдок, — буркнул Джонни себе под нос.
К счастью, он сделал это достаточно тихо, и ни одна из женщин не обратила на него внимания.
И никто иная, как Марго, подняла глаза на Джонни, ясно говоря: «Заткнись, нахрен».
Разумеется, без ругательства, но с тем акцентом, который оно придает.
—
Ублюдок.
— Вам пришлось нелегко, — заметила Адди.
— Я не возражала, она была красива. Вы были красивы. Вы и сейчас красивы, — сказала Фонда. Потом снова тихо: — Неплохо иметь мужчину, который умеет так любить.
Фантастика.
Женщина говорила искренне.
— У него были проблемы с отцом, — сказала она сестрам. — Я знаю, что это не оправдание. Я бы никогда не стала оправдывать такое. Харли тоже. Он определенно не стал бы. Но у него были проблемы с отцом. Его отец хотел, чтобы он взял под свое руководство хозяйственные магазины. Будучи единственным ребенком, сыном, он был далеко не счастлив: Харли хотел стать музыкантом. Отец считал его маменькиным сынком и очень часто говорил ему об этом. Он хотел добиться чего-то самостоятельно. И испытывал давление, чтобы доказать, что его отец неправ. И он был… он был молод и чувствовал то, чего не мог… Боже, это звучит так, будто я оправдываю его, хотя это не так. Правда. Я просто… он может не сказать вам этого, потому что не хочет, чтобы вы думали… Я просто предположила, что, возможно, вы… вы должны знать.
Марго села прямо.
Вот оно.
Началось.
Дерьмо.
— Мы рады, что вы нам рассказали, — сказала Адди.
— Когда ваша мама ушла и забрала вас, он пристрастился к выпивке и наркотикам. Именно после посещения группы поддержки он понял, что ему требуется помощь и в управлении гневом. Хотя я думаю, он уже это знал, потому что никогда… не со мной… — Фонда не закончила предложение, продолжив: — И он сделал это. Начал работать над управлением гневом. Теперь он чист уже десять лет, и он… ну, у него есть клуб. Здесь, в Мемфисе. Он выступает со своими друзьями по вечерам в пятницу, но в основном ищет артистов, которые, по его мнению, талантливы, и дает им шанс. Он, ну… его клуб известен. Там играл Джастис Лонсам. А «Цыгане голубой луны» сняли там клип.
И он получал фанта-хрени-ческую прибыль.
Звучало так, что у их отца было все в порядке.
Дианна откинулась на спинку кресла и провела ладонью по округлившемуся животу.
И вот оно снова.
— Ох, черт, — пробормотал Чарли.
— Можем ли мы… как вы думаете, мы могли бы поговорить с ним? — спросила Иззи.
— Да. Да-да-да, — поспешно затараторила Фонда. — Позвольте… я возьму телефон с собой, чтобы найти его.
Из посмотрела на Адди.
Адди посмотрела на Иззи.
— Секундочку, — послышался из телефона голос Фонды.
Потом ничего, только сестры сели ближе друг к другу на диване.
— Ладно, девочки, он здесь. Вот он. Прямо здесь, — пробормотала Фонда, а затем послышалось, как она говорит: — Ответь, Харли.
Покашливание, а затем мелодичное и глубокое:
— Девочки?
Головы Иззи и Адди качнулись, касаясьдруг друга.
— Папа? — отозвалась Адди.
— Это..?
— Адди.
— Я тоже здесь, — подала голос Иззи.
— Иззи, — прошептал он. — Эм…