Медленный танец
Шрифт:
Согласно голливудским анналам, Джезмин приехала в Голливуд три года назад из Рэпид-Сити, штат Южная Дакота, без денег и с одним маленьким чемоданчиком. Наивная девушка считала себя достаточно хорошенькой и талантливой, чтобы стать кинозвездой. Потребовался почти год полуголодного существования и случайных подработок, чтобы убедиться в печальной истине: Лос-Анджелес кишит подобными ей, только куда более красивыми и одаренными претендентками.
Именно тогда Джезмин и задумалась о будущем. Если до сих пор не сумела выбиться в люди, значит, остается одно — продать себя как можно дороже. Некоторое время она переходила от одного
Большая часть истории Джезмин была чистой правдой — по крайней мере, в том, что касалось нищеты, честолюбия и готовности использовать любого мужчину, кто помог бы ей подняться на очередную ступеньку, ведущую наверх. Однако никому и в голову не приходило, что хорошенькая искательница приключений никогда в жизни не бывала в Южной Дакоте. Ее настоящее имя было Дженис Портер. До смерти напуганная красотка, боясь за свою жизнь, сбежала из Вашингтона в Лос-Анджелес. Для этого у нее были все основания. Эдвин Мэтьюз, мультимиллионер, известный своей неразборчивостью в средствах, повсюду разыскивал Дженис, опасаясь, что девушка даст показания, обличавшие его как организатора убийства сенатора Хью Роулинза, ее бывшего любовника.
Теперь, спустя три года, после нескольких пластических операций, богатая и независимая Джезмин Тернер ничем не напоминала ту затравленную, почти обезумевшую от страха девчонку.
Сначала она жалела, что Ирвин далеко не молод, но бесконечный поток умопомрачительных нарядов и драгоценностей быстро заставил ее примириться со столь незначительным фактом. Кроме того, шестидесятивосьмилетний Тернер не слишком многого требовал в постели от молодой и красивой, третьей по счету жены. Иногда Джезмин казалось, что работа возбуждает его куда больше, чем любовные утехи.
Однако ее собственная чувственность тоже требовала удовлетворения. Поэтому Джезмин легко дарила направо и налево свою благосклонность молодым, неутомимым, жадным до денег и удовольствий жеребцам, не гнушаясь безвестными актерами, охранниками, шоферней. И черт ее знает кем еще.
Если Ирвин и подозревал, что жена ему неверна, то ничем не выказывал этого. По крайней мере, двое ее любовников дуриком получили роли в фильмах его студии.
Даже младенцу известно, что сценаристов в Голливуде хоть пруд пруди. А вот молодые, талантливые, да еще и породистые беллетристы встречаются крайне редко. Кейси мгновенно окружила толпа поклонников и поклонниц. На Холли тоже упал отблеск его славы. Она искренне гордилась мужем, сам Кейси был в восторге, но возможности подробно поговорить с Ирвином Тернером так и не представилось.
Позже к ним вновь подошла Джезмин и куда-то утащила расплывшегося от удовольствия Кейси. Холли, недовольная тем, что осталась одна среди совершенно незнакомых людей, тем не менее, заставляла себя чарующе улыбаться и поддерживала светскую болтовню в полной уверенности, что Кейси скоро появится.
Но шло время, а мужа по-прежнему нигде не было видно. И если в начале вечера Холли восхищалась любезностью
Наконец, измученная подозрениями, Холли запаниковала, окончательно потеряв уверенность в себе и не зная, что предпринять. Конечно, дорогой муженек вскарабкался на самую вершину Олимпа… А кто такая она, Холли? Всего-навсего жена знаменитого писателя, обыкновенная провинциалочка из заштатного городишки, самые заветные мечты которой не шли дальше желания стать художником-модельером.
Стараясь побороть приступ идиотской хандры, Холли выбралась на свежий воздух. Искусно размещенные фонарики-подсветки заливали внутренний дворик и бассейн мягким розовым сиянием.
Почему ей так не по себе среди этих блестящих, талантливых, богатых людей? И хотя она пришла в восторг, узнав, что по книге мужа собираются снимать фильм, сейчас ужасно скучала по друзьям и родным. Не хватало уюта и надежности собственного дома, простого человеческого общения. Холли попыталась представить свою тетушку Билли в подобном окружении и невольно улыбнулась. Ну что за нелепость! Сейчас тетка наверняка осаждала бы хозяйку дома просьбами поделиться рецептом изумительного салата с омарами. Вряд ли Джезмин Тернер будет слишком польщена намеками на то, что она замарала холеные ручки возней на кухне!
— Что смешного вам удалось увидеть?
Холли вздрогнула от неожиданности. Она считала, что кроме нее здесь никого нет!
Темноволосая, с лучистыми карими глазами девушка, приветливо улыбаясь, подошла ближе:
— Простите, что случайно напугала вас. Я — Дейна Гордон.
Холли представилась и пояснила:
— Я вспоминала о своей тетушке Билли. Импровизировала на тему, что бы она подумала об этой вечеринке.
— Что же именно? — заинтересовалась Дейна.
— Заявила бы, что вместо неоправданных трудов и затрат добилась бы точно такого же эффекта, пригласив всю орду во двор, на барбекю. Дешево и сердито! И куда веселее! Знаете, весьма нелегко оставаться спесивой и высокомерной, если приходится то и дело слизывать с пальцев соус, кетчуп и жир!
Дейна звонко рассмеялась.
— Я-то вполне согласна с вашей тетей, но, боюсь, Джезмин пришла бы в ужас. Подобные плебейские сборища не в ее стиле.
— Вы хорошо ее знаете? — тихо спросила Холли.
Дейна качнула головой.
— Джезмин не из тех людей, с которыми можно сблизиться или подружиться. Просто мой отец — давний знакомый Ирвина.
— Насчет Джезмин вы не совсем правы. Ей, кажется, очень понравился мой муж. Утащила его неизвестно куда в самом начале вечера, и с тех пор я его больше не видела, — нервно усмехнулась Холли.
— М-да. Недобрый знак, дорогая. Джезмин просто помешана на молодых привлекательных мужчинах. На вашем месте я постаралась бы как можно скорее его разыскать.
Холли всмотрелась в лицо Дейны, ожидая увидеть шутливую улыбку, но девушка оставалась серьезной.
— Вероятнее всего, вы правы, — кивнула Холли и немедленно последовала совету новой знакомой.
— Где тебя носило? — взорвалась она, узрев наконец мужа. Странный вид… взъерошенные волосы, остекленевшие глаза, неверная походка. — Пропал на целый час!
— Деловая беседа, — нехотя промямлил Кейси. — Не думал, что ты станешь возражать.
— Значит, ошибся, — отрезала Холли. — Как ты мог бросить меня одну? Я никого здесь не знаю!