Медовый месяц
Шрифт:
Правда, Варя заскучала без своих котов и цветов, тоже совершенно заброшенных и никому не нужных в далеком Лефортове. И Володя предложил Варе перевезти всех оптом к ним на Никольскую. Варя обрадовалась и помчалась заказывать такси.
Водитель помогал бережно грузить в машину горшки с цветами и удивлялся:
— Ну надо же, сколько вырастили! Прямо оранжерея на дому! Вы ботаникой занимаетесь?
— Нет! — смеялась радостная Варя.
Коты и цветочки еще больше скрасили существование тети Нюры, и без них достаточно жестко заполненное
Возвращаясь из института, Володя видел одно и то же: склонившаяся Варина светлая растрепанная голова над раскрытой книгой в четко очерченном настольной лампой желтом круге. На Вариных коленях блаженно мурлыкал очередной сытый и кайфующий пушистый котенок.
— А, это ты!.. — разочарованно, с плохо скрытой досадой каждый вечер однообразно встречала мужа Варенька, нехотя отрываясь от чтения.
— Ты ждала кого-нибудь другого? — однажды не выдержал Владимир.
Варя его боли не поняла.
— Зачиталась, прости, — вяло объяснила она. — Очень интересно… Ты ревнуешь меня к Диккенсу? Ну, понеслось!.. Глупо… Ты так не считаешь?
— Диккенс ни при чем. Просто ты слишком далека от меня… Была и осталась…
Варя удивилась:
— Далека? Тебе кажется… Я всегда здесь, с тобой…
Но это казалось лишь ей одной. Она была счастлива, занимаясь любимым и необходимым ей делом.
Насчет Варвары не обольщались даже рассеянный профессор Гном и преданная Гребениченко тетя Нюра.
— Хорошая женушка, трудолюбивая, — заметила она как-то, подавая Володе обед. — Только живет не здесь…
Володя промолчал. Оспаривать очевидность не стоило — все слишком откровенно.
Потом Варя объявила мужу о своей беременности.
— У нас кто-то родится, — сказала она с отсутствующим и равнодушным видом.
Володя затаился от счастья.
— Назовем Александром или Александрой, — спокойно продолжила жена.
— Как ты угадала? — обрадовался Владимир. — Я очень хотел назвать в честь папы…
Варя промолчала. По выражению ее лица Володя отлично понял, что ни о каком папе она не мечтала. О ком же тогда? Выяснять было смешно и глупо. Но неясное, аллергически зудящее подозрение осталось маленькой, не рассасывающейся опухолью в глубине души. Володя старался этот нарост лишний раз не теребить, хотя забыть о нем не сумел.
— С малышом помогу, — тотчас пообещала верная тетя Нюра. — Пускай Варвара спокойно свои языки разучивает! Ох, Володечка, умная у тебя жена! С такой прямо жить страшно.
Ее опасений Володя пока не разделял и был очень благодарен за готовность выручать молодую семью и дальше.
Позвонила тетя Женя, весело сообщила, что педиатра молодым Гребениченко искать не придется, и, как всегда, поинтересовалась здоровьем Вари.
— Все хорошо! — сказал будущий отец. — Даже отлично…
Он лгал. Варя действительно чувствовала
Варя оставалась равнодушной ко всему, кроме иностранных языков. Кроме разговоров и воспоминаний о ее родной стране. Ради этого она даже стала иногда по выходным навещать родителей. Правда, отца никакая Швеция не волновала. Он пожимал плечами, говорил о ней без всякого интереса, старался поменять тему, обрывал дочку и крайне удивлялся, почему это вдруг ее потянуло на далекую, отделенную от нее веками родину. Поэтому визиты к маме и папе Паульсенам быстро прекратились, и Варя вновь засела за книги.
Володе порой казалось, что вот сейчас, сию минуту, Варя вместо того, чтобы хотя бы по обязанности ответить на его поцелуй, страстно пробормочет: «Швеция!» — и начнет ворковать на родном языке о красотах родной и любимой земли.
Чужие горизонты начали его раздражать и бесить. Варя ни на что не реагировала, читала свои книги и ждала ребенка. «Мумия», — злобно думал Володя.
Он решил посоветоваться с отцом. Профессор Гном выслушал сына внимательно, поглаживая бороду, но его предположение о внезапно проснувшемся голосе крови категорически отверг.
— Это действительно голос и зов крови, но скорее к живому и реальному человеку, а не к чужой, в сущности, стране, которой Варя никогда не видела, — мудро заметил отец.
— Хочешь сказать, она встретила кого-то?
— Человек каждый день встречает множество людей, — туманно отозвался профессор. — Великое множество… И не обращает на них ни малейшего внимания. Но бывает странное, необъяснимое стечение обстоятельств… Оно непредсказуемо и невычисляемо.
— Тогда что же мне делать?
Отец взглянул на него с жалостью.
— Время, — вздохнул он. — Время все рассудит и поставит на свои места.
— А если нет?! И потом, меня может совершенно не устроить его расстановка. Разве есть гарантии, что оно всегда поступает правильно?
Таких гарантий не было. Но терпят столько, сколько живут…
Отец промолчал, а потом позвал тетю Нюру и попросил напоить их чаем.
— Поговори с Женей, — посоветовал отец.
Но Владимир ни с кем больше советоваться не хотел. И стал жить дальше так, как ему предлагала его недобрая, но достаточно откровенная Судьба.
В конце концов, никто не волен свернуть с колеи, обозначенной для него именно ею. И неизвестно, что у тебя получится, если ты попробуешь пойти другим путем. Этот путь слишком опасен. Живи как предписано…
5
Сашка блестяще поступил в Физтех и окончил его с красным дипломом. Владимир Александрович гордился сыном и вновь думал о том, как похож Александр на деда, в честь которого его назвали. И пойдет по его стопам. Но идти по чужим следам Сашка не собирался. У него четко наметились свои собственные.