Медведь
Шрифт:
Я не знаю. Чувствую себя, как на минном поле. Один неверный шаг — и Юлька взрывается непредсказуемыми эмоциями.
Из дамской комнаты она вернулась в такой кружевной штуке, едва прикрывающей грудь, что я забыл все свои благие намерения. И не смог сопротивляться притяжению. Я бы смог! А вот мой болт — нет. Это он рванул к ней и попытался нежно прижаться щечкой к ее бедру.
Она испугалась. Я увидел страх в ее глазах и заметил еле сдерживаемую дрожь, когда она села на стул и вцепилась побелевшими
Моя пугливая ромашка… Нежная и невинная. Зачем ты строишь из себя секс-бомбу? Дурочка.
Она боится. Боится мужчин и, в частности, меня. Не зря же она осталась невинной до двадцати пяти лет.
Лучшая защита — нападение. И Кошка нападает.
Я понимаю ее стратегию. Сам нередко так себя веду, когда чувствую неуверенность. Ни за что не покажу врагу свою слабость.
Но, блин! Есть же пределы…
Когда она сообщила, что на ней нет трусиков, я чуть не потерял контроль. Был на грани того, чтобы проверить это лично и немедленно.
Кошатина довыделывается!
Я просто заброшу ее на плечо и утащу в пещеру. А там разберемся, чего она боится и как сделать так, чтобы страшное стало приятным.
А когда она сказала, что хочет поехать ко мне… Меня чуть не разорвало на тысячу офигевших от счастья медвежат. Каждый — со стоячим болтом.
Но Юлька заговорила про Нику… Как будто окатила меня ушатом ледяной воды.
Я подливаю ей шампанского. Она пьет, глядя на меня поверх бокала.
Глаза сверкают бешеной яростью.
И я вдруг понимаю — а ведь она ревнует. Все эти ее дерзкие демонстрации, вся эта злость в голосе — от ревности.
И с этого момента кошачья ярость для меня — как бальзам на сердце.
— У меня с Никой ничего нет, — сообщаю я.
— И со мной у тебя ничего не будет.
Мля… Так уверенно говорит!
— Ты просто похотливое животное, — продолжает Юлька. — Неразборчивое и подлое.
— А ты — нежная ромашка, — произношу совершенно искренне.
— Я роза, — усмехается она.
— Понял. У тебя шипы…
— А еще зубы и когти.
— Мечтаю о том дне, когда ты расцарапаешь мою спину своими острыми коготками.
— Тебе мало царапин? — смеется Юлька.
И я зависаю. Смотрю на ее улыбку, на тонкое запястье, на длинные пальцы, сжимающие ножку бокала. И говорю:
— Тебя всегда мало. Ты невероятная…
— Ты о чем? О моем невероятном кружевном топе? Мечтаешь снять его с меня?
— А ты? Хочешь, чтобы я это сделал?
Я протягиваю руку и сжимаю ее ладонь, лежащую на столе. Нежно провожу кончиками пальцев по запястью и предплечью. И успеваю поймать дрожь, волной прошедшую по телу дикой Кошки.
Ее заводят мои прикосновения. Я всегда это чувствовал.
Да, она боится. Но это далеко не единственное,
И пусть она сейчас вырвала руку и зло пыхтит в мою сторону. Я знаю: между нами искрит и полыхает.
— Иди к своей не-девушке Нике, — бурчит Юлька. — А я поеду домой.
— Я тебя отвезу.
— Я вызову такси.
— Не вызовешь.
— Командуешь?
— Да.
Я подзываю официанта и прошу счет.
— Садись в машину, — говорю я, когда мы выходим из ресторана.
— Я поеду на такси.
— Боишься? — использую проверенный прием.
Юлька презрительно фыркает.
— Тебя?
— Я ничем не хуже таксиста. Садись.
Распахиваю перед ней дверь. Она усаживается на переднее сиденье. Я занимаю свое место.
— Спасибо за чудесный вечер, — говорю я.
— Ты серьезно?
— Я думаю, это неплохое начало. С учетом всех обстоятельств.
— Начало?! Ты хочешь продолжить?
— Конечно.
— Это без меня.
Юлька дергается, пытаясь выйти из машины. Но я успеваю заблокировать двери.
— Совсем офигел? Выпусти меня!
— Ты хотела, чтобы я позвонил Нике…
— Я?
— Пожалуй, я так и сделаю.
Беру телефон. Нахожу номер, на который за время командировки написал несколько сообщений. Звоню.
— Привет, Ника.
24
Что он собирается… Он что, серьезно, звонит Нике? Уж не думает ли этот псих, что я на самом деле буду с его училкой…
Я не останусь в его машине!
Но он заблокировал двери.
— Ника, привет! Я хочу тебе кое-что сказать…
Я невольно замираю, прислушиваясь к его словам.
— Ты замечательная. Милая, добрая, заботливая.
Почему я должна выслушивать, как он осыпает комплиментами свою девушку? У меня от этого зубы сводит!
— Ты заслуживаешь самого лучшего.
Блин. Бесит!
— Мне не хотелось бы вводить тебя в заблуждение, — продолжает Медведь. — Я недавно осознал, что у нас с тобой ничего не получится. Дело не в тебе, ты замечательная. Дело во мне. Но, я уверен, мы сможем остаться друзьями…
Я не слышу, что ему отвечает Ника. Судя по интонациям, которые улавливает мое ухо, она не слишком довольна таким поворотом событий. Кажется, до меня доносятся истеричные нотки…
— Извини, что потратил твое время. До свидания.
Михей кладет трубку и заводит машину. Мы трогаемся.
Он молчит. Я тоже.
С каждой секундой молчание становится все более напряженным. Почему он ничего не говорит? А я что должна сказать? Это было слишком неожиданно. Я не знаю, как к этому относиться.