Медвежьи объятия

Моран Маша

Рыдать на холодном полу оказалось не таким уж интересным занятием. Она плакала громко, навзрыд, пока совершенно не охрипла. Слезы закончились, а кожу лица неприятно стянуло. К чертям собачьим все! Прямо сейчас ей вдруг захотелось стать той самой тварью, которой ее выставили. Пойти и сделать влюбленным голубкам что-нибудь мерзкое и гадкое. Может, после этого на душе будет не так отвратительно, и станет чуточку легче справляться с собственным бессилием?

Катя с трудом поднялась на ноги, совсем как старая бабка, и огляделась. Все вокруг было покрыто тонким слоем пыли. И пахло также: спертый затхлый воздух с тяжелым духом одиночества. Захотелось поскорее выбраться отсюда. Мысль провести

здесь пару недель неожиданно напугала.

Катя поскорее выбралась на свежий воздух, вдохнула полной грудью. Ледяные иголки впились в легкие. Почему-то снова захотелось плакать, а ведь она думала, что истерика закончилась. На негнущихся ногах она прошла к машине и открыла багажник. Пакет с продуктами сиротливо скукожился в уголке. Она уже взялась за ручки, как странный шум привлек внимание. Катя выпрямилась и огляделась. Вокруг никого не было. Тишина, спокойствие, почти сказочный пейзаж. Она снова потянулась за пакетом, но странный звук повторился. Он шел со стороны леса. Черт! Может, Диана была права, и какой-нибудь чересчур активный медведь решил выбраться из берлоги? Стало страшно. Но вопреки дурному предчувствию, Катя повернулась в сторону леса. Проваливаясь по колено в снег, она сделала пару шагов и остановилась. Очередной шорох был громче и слышался слева, оттуда, где буйно разросся кустарник. Катя осторожно раздвинула острые густые ветви и заглянула в заросли. Среди узловатых корней лежал медвежонок. Снег вокруг него был покрыт пятнами темной крови, слипшаяся шерсть блестела. Глаза малыша были закрыты, но кажется, он еще дышал. Вот же зараза?! И что ей теперь делать?

Катя тяжело вздохнула и полезла через кусты. Где, интересно, пропадает мать-медведица?! Почему не следит за малышом? А если она неожиданно появится, пока Катя будет вызволять ее сына или дочку из колючего плена? Медвежонок дернулся и тихонько закряхтел. Может, попал в капкан, а может в зубы к волку угодил… В Кате боролись страх и жалость. Бросить малыша здесь умирать она не могла. А что если он и так уже мертв, а она лишь поставит себя в опасность, рискуя нарваться на встречу с медведем? Вдруг, это просто предсмертные судороги? В тишине леса треск ломаемых веток был оглушительным. Катя едва не задохнулась от ужаса, но вокруг никого не было. Черт! Она сама и производила этот жуткий шум, раздвигая колючие сучки. Медвежонок снова захрипел.

Когда Катя добралась до него, крови стало еще больше. Кажется, она сочилась из ран на животе и лапке. И что теперь делать? Как донести его до машины? А если он очнется и примет ее за своего обидчика? В голове царил дикий сумбур, мысли путались. Перед глазами поплыло. Постоянные нервы и стресс не могли пройти бесследно. А еще недавняя истерика. Катя глубоко вдохнула и попыталась взять себя в руки. От нее зависела жизнь маленького существа. Вряд ли он ответит ей благодарностью (хоть бы в живых оставил), но бросить его здесь и позорно сбежать в дом она не могла. Осторожно Катя попыталась вытащить медвежонка из зарослей. Но он оказался слишком тяжелым, почти неподъемным. Кое-как примяв ветки к земле, Катя предприняла еще одну попытку. Медвежонок сдвинулся на пару сантиметров, а она уже едва дышала от усталости. Нет, так дело не пойдет.

Катя выбралась из кустов и бросилась к дому. Утопая в сугробах она добралась до крыльца и ввалилась внутрь. Должно же быть здесь хоть что-то… Она металась из стороны в стороны, хватала и бросала какие-то вещи, но ничего подходящего не находила. Может, в сарае что-нибудь будет? Она развернулась, чтобы выйти наружу, неловко запуталась в собственных ногах, зацепившись о что-то, и грохнулась на пол. Колено пронзила жуткая боль. Катя вновь не смогла сдержать слез. Неловкая корова!

Вот кто она такая. Будто насмехаясь над ней, боль начала пульсировать. Почему все это происходит именно с ней?! Катя попыталась отшвырнуть половик, о который столкнулась, но так и замерла с ним в руках. Это же то, что ей нужно! Длинная тонкая тряпка, но достаточно прочная, чтобы выдержать вес медвежонка. Наверняка, придумка Дианы, сходящей с ума от всяких модных штучек.

Катя кое-как поднялась на ноги, тихо вскрикнув от адской боли в колене. Гадость, которая ее чуть не убила, сослужит хорошую службу и поможет спасти жизнь животного. Обратный путь дался Кате тяжелее. Она едва добрела до кустарника. И даже протоптанная в снегу дорожка мало облегчила путь. Нога болела все больше, а еще предстояло тащить медведя…

Теперь он показался Кате еще тяжелее, чем прежде. Но ей все же удалось переложить его на половик. Взявшись за концы «носилок», она двинулась к машине. Сколько времени прошло, прежде чем она добралась до забора, Катя не знала. Но к концу путешествия уже едва дышала. Теперь нужно было каким-то образом поместить его внутрь. С огромным трудом ей удалось поднять малыша и едва ли не бросить на заднее сидение. Всю дорогу медведь оставался безмолвным, лишь грудь едва-едва приподнималась.

—Не подведи меня! – Она погрозила малышу пальцем. – Мои усилия не должны оказаться напрасными.

Как могла быстро, Катя проковыляла к дому, заперла его, потом дверь забора и села за руль. Если верить навигатору, то ближайшая ветклиника была почти в часе езды. Она лишь надеялась, что медведь дотянет.

Часть 3

—Это точно не вы его подстрелили?

Катя с презрением взглянула на прыщавого медбрата, или кем он был.

—Даже моих познаний хватит на то, чтобы понять, что эти раны не огнестрельные.

Прыщавый вытащил медвежонка и уложил в переноску.

—Ну и тяжеленный! Небось, развлекались с дружком, да в медведя пальнули. А он его в машину сунул, чтобы ты привезла сюда. Совесть замучила?

Катя начала терять терпение. Она с трудом стояла на ногах, боль в колене уже заполнила все тело. В висках стучало, а в голове шумело.

—Я нашла его в лесу, затащила в машину и привезла сюда. Ясно?

Прыщавый уставился на нее:

—Сама затащила?

—Да, сама.

—Кончай заливать, а?

Катя злобно зыркнула на придурка.

—Кончай трепать языком, а? – Она передразнила его и ткнула пальцем в сторону крошечного здания. – Вези его туда и делай, что надо! А иначе подстреленным тут будешь ты.

Наверное, вид у нее был жутковатый, потому что прыщавый говнюк вздрогнул и повез медведя в здание.

В тесной приемной было слишком светло и пахло странной смесью животных, лекарств и еще чего-то, о чем Катя не желала знать. Она устало опустилась на банкетку и привалилась спиной к стене. Сил уже не осталось. Может попросить, чтобы ей тоже вкололи дозу обезболивающего? Напополам с медведем… Кажется, она начала погружаться в сон. Вдруг раздался какой-то шум, грохот, одна из дверей отлетела в сторону.

—Как это у вас нет рентгена?!

Катя потрясенно распахнула глаза. Прямо перед ней возник огромный мужик. Черные взлохмаченные волосы торчали во все стороны, косматая борода скрывала половину лица. Напоминал он одновременно, бомжа, убийцу и сумасшедшего дровосека из сказки. Только топора не хватало. Вместо него он держал в руках странный серый мешок.

—У нас слишком маленькая клиника. – Хилого вида мужичок трясся от страха, глядя на гиганта. – Мы специализируемся на операциях… - Его голос становился все тише и тише перед грозной силой Бомжа-Убийцы-Дровосека.