Медвежий инстинкт
Шрифт:
Наступившая тишина давила на Машу невероятным признанием подруги. Она знала? Со школы? И никому не сказала?
– Я умею хранить чужие тайны, - мягко успокоила подруга. – И зная тебя, думаю, что этот мудак загнал ситуацию в тупик. Он пришел убить Борьку?
Вместо ответа медведица лишь неуклюже кивнула, поджав губы, как тут же получила комментарий от Оли:
– Вот подлюка.
Тревожно разглядывая давнюю подругу, Маша осторожно спросила:
– Почему ты раньше не…?
– Ты молчала, и я не вмешивалась, - пожала плечами Олька. – Чего молоть языком, раз ты не хочешь это обсуждать.
– Кто-нибудь еще знает? – настороженно уточнила
– Сама понимаешь, вслух такое не скажут, - иронично выгнув бровь, произнесла подруга. – Но мне кажется, полдеревни так точно в курсе.
– Что?! – ошарашенно воскликнула Маша.
– А что? – легко парировала Оля, раскинув руки в стороны. Уже свободнее вздохнув, продавщица спокойно продолжила рассуждать. – Думаешь, просто так твоей бабке всё сходит с рук? Все просто боятся с тобой связываться. И давай признаем, что другую такую бандитку уже давно бы приструнили, но только не бабу Элю. И потом вся деревня выпрашивает навигатор у твоей старушки, потому что там самые грибные и ягодные места обозначены. Никто, кроме тебя, так далеко не заходит. И потом, ты хоть раз из лесу с пустым кузовком вышла? А деревенским не всегда везет. Это уже может натолкнуть на мысль, что что-то тут не то. Ну, раз, ну два. Но годы наблюдений показывают, что ты без добычи не приходишь.
– Может, я ведьма? – насупившись, предложила Маша.
– Тоже вариант, но вряд ли, - весело опровергла эту версию Оля. – Ведьмой всю дорогу твою бабку называли. Наколдовала себе племянницу с внучкой ниоткуда и зажила припеваючи. Её ведь вся деревня знает, отродясь родни у бабы Эли не было, как и у её мужа покойного.
– И все молчали? – удивленно переспросила медведица.
– Так мама твоя жизни спасала, - напомнила подруга. – Старики говорят, что звери стали нас обходить третьей стороной. А раньше в голодный год волки могли коз да овец задрать, а то и корову. Так что все успокоились давно.
– А теперь вдруг убийство? – прошептала Маша, чувствуя горечь во рту, когда на мгновение вчерашний вечер мелькнул перед глазами. – Они меня возненавидят и будут бояться.
– Знаешь, о чем на селе толкуют? – вкрадчиво уточнила Оля, наклонившись чуть ближе. – Всех интересует, зачем охотник явился сюда с ружьем. Ваш дом – последнее место, куда бы залез медведь. Осуждения я не заметила, скорее недоумение.
– Он видел нас с Борей в лесу, - едва дыша, призналась Маша. – Запер мужиков в бане и надеялся, что они угорят.
– Сука, - выдохнула подруга, покачав головой. – И ты еще жалеешь о его смерти?
– Каким он был – неважно, - тихо ответила медведица. – Главное, что я поступила ужасно. И оказалась ничем не лучше его.
– Ты убила, чтобы спастись, - веско произнесла Оля. – Думаешь, он пощадил бы тебя?
– Теперь мы этого не узнаем, - печально вздохнула Маша.
Когда подруга ушла домой, женщина все еще лежала в кровати, размышляя о содеянном. Был ли иной вариант? Вспомнив взгляд Артема в тот момент, когда он узнал о ребенке, она честно ответила, что «нет». И все же тяжкий грех давил на душу, буквально физически не давая свободно дышать. Помимо горькой вины, в голове Маши роились и другие вопросы. Что теперь будет? Как дальше жить? А главное, что делать с новостями от Оли? Неужели половина деревни знала о её тайне и спокойно к этому относилась? После вчерашнего это, скорее всего, изменится. Ничего так не меняет мысли и суждения человека как страх. Животный страх перед превосходящим противником. Сначала её будут сторониться, а позже и явятся убить. Как когда-то за мамой. Маша вспоминала
– Они боятся всего, что не могут объяснить или принять, - ответила медведица маленькой дочери. – Человек не научился жить в мире даже с собственным видом, не говоря уж о других, более сильных противниках. Люди истребляют животных, чтобы показать, что просто могут это. Возомнили себя венцом творения этой планеты.
– А если они узнают о нас? – тоненьким голоском спросила Маша, раскрыв глазки-пуговки и прижимая к груди единственную оставшуюся игрушку.
– Убьют, - решительно ответила мама. – Но для начала запрут в подвале и будут мучить, чтобы раскрыть секрет силы. На это понадобятся года, но потом все равно убьют. Такова уж их природа. Мы - угроза, а значит, они найдут себе оправдание и станут охотиться на нас и истреблять. Перевертыши убивают, чтобы выжить, а люди из страха и непонимания, но они все равно выиграют эту войну. Их больше и они не имеют жалости и сострадания.
Давний разговор всплыл в голове Маши, пока день потихоньку катился за окном. Мысли буквально взрывали ей мозг. Предположения и сотни вариантов того, как бы всё обернулось, прояви она больше сочувствия к Артему. Может, стоило просто обезвредить его? Но, перед тем, как взмахнуть лапой, медведица зажмурилась, убивая впервые. Слезы текли по щекам, обжигая кошмарными воспоминаниями.
Судя по звукам в доме, мужчины заносили в гостиную новую мебель. Борис сказал, что волки выкинули всё, что хоть как-то испачкалось в крови. Под жесткие репрессии попало и полюбившееся бабулино кресло, которое она полдня отстаивала, но все же сдалась, когда заметила багровые следы.
Борис заставил Машу поужинать вместе со всеми, не позволяя свалиться в затяжную депрессию. Если днем медведь еще сам кормил её с ложечки, то вечером был неумолим. Кир, казалось, еще не пришел в себя, прижимая к груди Бублика, хотя более взволнованным был Яр, с тревогой поглядывающий на близнеца. Мрачный Дима хранил молчание, пока бабуля недовольно бухтела.
– Филимон, собака такая. Отобрал-таки ружье, падла.
– Почему оно вообще выстрелило? – отрешенно спросила Маша, вспоминая два выстрела.
– Хм…, - прокашлялся Борис. – Я его почистил и смазал, на всякий случай.
– И правильно сделал, - твердо поддакнула старушка. – А Филимон, зараза, отобрал!
– Ба, - устало перебила медведица. – По закону – он прав.
– Что, я его не знаю? Как был балбесом, так им и остался, харя только выросла, да наглости на троих! – ворчала бывшая учительница на своего ученика.
– Борян, думаю, вам с Машей стоит на время уехать отсюда, - откашлявшись, произнес вдруг Дима. – Мы присмотрим за ремонтом, а вам надо сменить обстановку и отвлечься. К тому же кому-то стоит появиться в столице и заняться делами. Нас слишком долго там нет.
– Да, - поддержала его бабуля, закивав. – Свадьбу отложим на потом, а то невеста будто в трауре. Внуча выглядит, как обухом прибитая.
– Мне когда-нибудь полегчает? – риторически высказалась Маша, не обращаясь к кому-то конкретно.
– Конечно, - уверенно отозвалась старушка. – Все забудется, едва ты возьмешь на руки своего ребеночка. Солнце выйдет, и жизнь заиграет новыми красками.
– Правда? – с надеждой спросила медведица, взглянув на неё.
– Новая жизнь принесет новые заботы и хлопоты, - мягко ответила бабуля. – Ты всё забудешь, как страшный сон. Память она такая: стирает ужасы из нашей головы. Не сразу, но со временем детали рассеются.