Медвежья кровь
Шрифт:
— Врага не нужно видеть, чтобы знать, где он, — спокойно отозвался мой медведь, поднимаясь на ноги, и неспеша вышел на улицу, а вслед за ним Ридли.
Мне же оставалось только выглядывать из окна на своего большого прекрасного мужа.
Он опустился на колени прямо на землю, положив раскрытые ладони, и закрыл глаза, но в этот момент я почему-то смотрела на Ридли и понимала, что моя душа спокойна.
Едва ли кто-то из людей поверил бы вот так просто в то, что мой медведь способен чувствовать настолько остро и сильно,
Но Ридли верил.
Он смотрел, ожидая ответа, готовый действовать здесь и сейчас, полностью полагаясь на то, что услышит, а я замерла за окном, прислушиваясь к каждому звуку и буквально кожей ощущая, насколько тяжело дается это все медведю.
Не потому, что он не мог, а потому, что окружающий мир обрушился на него со всех сторон.
В какой-то момент мне показалось, что он даже покачнулся, но тряхнул головой и вскинул ее, делая глубокий протяжный вдох и замирая на этом движении, отчего его и без того мощная грудная клетка стала еще шире.
Он искал то, что ему было нужно.
Прощупывал каждую нить, каждый доступный аромат, чтобы создать в своей голове картину мира, настолько огромную и яркую, что нам было не дано, пусть мы и были со зрением.
— Он ведет армию…с оружием. С какой-то быстроходной техникой, — услышала я слова медведя, от которых по телу прошел колючий холод. — Они готовы к броску на дальнее расстояние. Куда дальше, чем мы, на самом деле.
Ридли нахмурился и кивнул.
— Можешь сказать примерную численность людей?
Медведь шумно выдохнул, выпуская из груди ароматы, которые ему были не нужны, и снова втянул шумно воздух, поведя носом так, словно сам ветер приносил ему новости, оставляя на кончике носа.
— Больше тысячи.
У меня глаза в буквальном смысле полезли на лоб от услышанного! Но сомневаться в нюхе Аметиста не приходилось!
— Армия, точно. И тебе подобные?
— Да. Двенадцать.
Ридли снова кивнул и провел рукой по лицу, словно приглаживая отросшую щетину, а потом добавил:
— Он думает, что ты уйдешь к своим в поисках поддержки и приведешь его к семье. На это расчет.
— Но ведь и семья идет, — вдруг чуть пожал плечами Аметист, кивая как-то неопределенно. — Они идут с севера. Пятеро. Два Полярных. Два Кадьяка. И Гризли.
— Из Арктики, друг мой. Вся семья сейчас там и ждет тебя.
Семья медведя!
Эти мысли были такими волнительными и заставляли сердце трепетать от мысли, что медведя любят и ждут. Вернее, уже спешат к нам, если я правильно успела понять слова, сказанные медведем.
От мысли, что будут еще такие же большие, сильные и смелые медведи, становилось хоть немного спокойнее.
Значит, шанс победить все-таки был.
Если мой медведь в одиночку мог убить так много людей, то шесть медведей
— Сможешь прикинуть, когда они доберутся до нас?
Аметист снова выдохнул, дав себе передохнуть, и сделал очередной глубокий вдох, задерживая в себе новую порцию воздуха, где было так много информации для него, что никто из нас не мог бы себе даже представить.
— Если будут двигаться так же, как сейчас, то через день рано утром они пересекут границу Байкала.
Ридли снова кивнул в ответ, вдруг склоняя голову в почтительном кивке и проговорив серьезно и даже как-то торжественно:
— Я благодарен тебе за помощь, Бер Аметист, сына Бера Агата.
Зрачки моего медведя чуть расширились от услышанного, и он не сразу кивнул в ответ, словно эти слова застали его врасплох и явно задели какие-то струнки души, о которых он не подозревал.
— Это я благодарен вам за помощь. Вы вовсе не обязаны быть здесь и рисковать собой, Рид. Это наша война, наши проблемы.
— Это война общая, потому что семья превыше всего, Амит.
Мужчины поравнялись, когда мой медведь поднялся, и, несмотря на то что он был немного выше Ридли, они сделали один шаг друг к другу, обхватив ладонями в области сгиба локтя, и вдруг прижались лбами, прикрывая оба глаза.
А меня окатило волной блаженных мурашек от этого зрелища.
Я не понимала, что там происходит, но нутром чувствовала, что это было очень важно в их доверии друг к другу.
И теперь оно стало безоговорочным.
Через пару часов проснулся Килан, но не стал выглядеть хоть немного лучше.
Рана была слишком глубокой и причиняла ему боль, о которой мужчина, конечно же, молчал, стойко порываясь отправляться в дозор, но Амит только придавил его рукой к дивану, покачав головой:
— Спи, мелкий. Набирайся силы. Скоро она тебе очень понадобится.
Кил, конечно же, поворчал, но все-таки не стал сильно сопротивляться и растянулся на диване снова, уже не реагируя на то, что Дилан снова принялся обрабатывать его рану.
Я же помогла чем могла, больше не стесняясь присутствия мужчин, с дрожью думая о том, что этот день пройдет слишком быстро, а потом…потом придет армия, которая попытается забрать моего мужа.
— А что особенного с глазами Килана? — тихо спрашивала я, чтобы не разбудить мужчину, отмечая про себя, что сложно было не залюбоваться им.
Все-таки Кил был знойный красавчик.
Глядя на такого, можно повредить шею, и наверняка это сделали не один десяток девушек.
— Он снайпер,— отозвался Дилан, который, кажется, больше всех переживал за боевого товарища, и что-то мне подсказывало, что они и в жизни были друзьями. — А еще в резерве олимпийской сборной по стрельбе из лука. Мог бы спокойно стать лучшим из лучших, если бы был немного спокойнее и не устраивал бы сам себе неприятностей.