Медвежья услуга
Шрифт:
– Сеня звонил кому-то при Вас? Виделся с кем-то?
– мне не давало покоя исчезновение Сени. Я хотел верить Злате, и готов был подозревать всех вокруг. Может, зря, конечно, но иначе не мог.
– Нет, в телефон всю дорогу играл, — Гена долго не думал над ответом
– Ага! Точно!
– продолжал поддакивать Миша.
– Списывался с кем-то все, — неохотно поделился Шурик. Тут же несколько пар глаз уставились на оборотня, и тот вынужден был пояснить: — Я за ним сижу, видел сообщения. Содержимое не рассмотрел,
– Что было: мессенджер: соцсеть или сообщения мобильного?
– как охотничья собака; напавшая на след: я чувствовал - нашел нужный путь.
– Вайбер; кажется... Там рамка фиолетовая была...
– Вова, поднимай людей! Пусть взламывают учетку Сени! Немедленно!
– Владислав Александрович!
– вдруг встряла Татьяна, выскочившая из своего укромного уголка, и вид у нее был весьма встревоженный.
– Что же вы своих подозреваете, когда человечка самая настоящая воровка? Наверное, тот Дмитрий умыкнул ее вместе с книгой...
– Татьяна, вы же умная женщина! Вам не кажется все это подозрительным! — вторжение секретаря раздражало, но из уважения к женщине я терпел и объяснял.
– И запомните, это последний раз, когда я слышу от Вас критику в адрес пары, ясно?
– Эта человечка с самого начала была подозрительной! Смотрите, она уже внесла смуту в клан! Что же будет дальше! Вы раньше всегда были только за клановые браки...
– Злата - моя истинная пара. Это нужно разъяснять? — какая теперь разница, за что я был, когда судьба мне на деле доказала, что нельзя быть таким самоуверенным.
– Даже воровкой нужна?
– Я знал, что Татьяна подталкивала свою дочь поближе ко мне, но пора было остановиться. Я занят. Раньше я смотрел на это сквозь пальцы, но не теперь. Наверное, я слишком много позволял своему секретарю, раз женщина так себя ведет. Нужно будет заняться усмирением ее нрава!
– Любой. Но я уверен, что Злата не воровка. Прекращайте болтовню, займитесь своими стульями. И не переходите черту, если хотите остаться при должности.
Татьяна нервно поправила дужку очков на носу:
– Время покажет! — секретарша раздраженно вскинула голову вверх и отправилась на свой насест на краю стула в углу.
Мы с Ромой проводили ее непонимающими взглядами, после чего друг неожиданно спросил:
– Что делаем с подружкой твоей пары?
– Возьми ее к себе пока, — вот мне совсем не до девушки.
– Ни за что!
– Рома вскинул голову, как ретивый конь. Вот-вот на дыбы встанет.
– Блин, Рома, а где я ее тут положу? Стулья через час заберут, останется сырой пол да голые стены!
– Есть комната Жени!
– совсем непрозрачно намекнул друг.
– Она пустует
– А если девчонка вернется? Как потом объяснять молодой оборотнице, почему ее комната занята человеческой девушкой? Возьмешься?
– ... — красноречиво пыхтение было лучшим ответом друга.
–
Рома мрачно посмотрел на Марину и недовольно сложил руки на груди:
– И почему мне кажется, что я об этом сильно пожалею...
***
Я отказывалась умирать вот так! Нет! Только не из-за придури оборотницы, шальной, как пуля. Только не из-за такой глупости, как чужая первая любовь!
Хотя, какая у этой девушки любовь? Так, жажда чего угодно, кроме чувств! Неудивительно, что Влад ждал, что я брошусь ему на шею готовая, на все. Альфа-самцовей не бывает, все штабелями падают одна я о каких-то чувствах твержу. Эта оборотница открыла мне глаза на многое - эти звери не испытывают таких чувств, как люди.
Стоило только вспомнить, с каким любопытством она смотрела, как из рассеченной раны на моей ноге сочится кровь. Животное! Как есть животное!
Неожиданно вспомнилось совсем другое: как Влад неожиданно отпустил меня на глазах у всего клана, как нес на руках: завернутую в плед: и как заботливо отдал свои ботинки. Может все-таки оборотни способны на человеческие чувства?
Что там говорила медведица? Что Влад не может без меня физически и только моя смерть освободит ей дорогу? Неужели, эта связь истинных пар настолько крепка?
Я вспомнила животную страсть в туннелях: то, как мое тело предательски отзывалось на любое касание Влада, и стиснула зубы. Какой прок размышлять о чувствах оборотней, когда я сама скоро могу перестать чувствовать этот мир, дышать?
Насколько здесь хватит воздуха? Осталась ли хоть щель в завале?
Ноги скованы наручниками, руки спеленуты каким-то шарфом, проход завален. Даже свет был оставлен только для того, чтобы я видела всю безнадежность своего положения.
Вот только оборотница меня недооценила! Сейчас меня не брал даже холод!
Шарф был завязан совсем не туго. Никто не рассчитывал на особую прыть жертвы со сломанной рукой, или же со своей силищей боялись перетянуть - кто знает. Но через пять минут усиленного пыхтения и сотни прострелов в больной руке, я смогла освободить руки. Громко сказано, конечно, когда твоя правая в гипсе, но эта маленькая победа придала сил.
В отдалении я увидела что-то белое под комом земли. Пакет! Может, мне удастся доползти до него на попе и там найдется хоть что-то полезное?
Сказано - сделано. И вот я уже роюсь левой рукой в пакете и тихо обалдеваю: складной нож, веревки, лески, пара спиц, но больше всего меня испугал красный подарочный бант размером с мою голову. По коже пробежала дрожь осознания, что все эти предметы медведица могла испробовать на мне, а потом украсить свое творение. Затошнило.