Мег, восставшая жрица
Шрифт:
Мэг свернула на извилистую тропинку, ведущую вниз, между двумя извилистыми расселинами в скале, и, наконец, пришла к Месту, где обитают Боги. И она не могла бы выбрать лучшего момента для знакомства с этим местом. Круглое солнце уже коснулось западного горизонта, но вокруг было светло, как днем и удивленные глаза Мег искали источник этого света. Она нашла его и с благоговением в сердце, Мег упала на колени.
Она увидела то, что нельзя было увидеть! Самих Богов, стоявших во всемогущем величии на вершине высокой скалы.
Несколько трепетных мгновений Мэг стояла на коленях, шепча ритуальные молитвы
Это были они! Память о расе, более глубокая и надежная, чем ее собственная короткая, сразу подсказала ей, что она не ошиблась. Это действительно было Место обитания Богов. И это были те Боги, перед которыми она стояла: суровые, неумолимые, вечные, высеченные в вечной скале руками тех, кто жил в незапамятные времена. Вот они, Великая четверка: Джарг и Таамуз, с вьющимися волосами, обрамляющими их суровые, как у судьи, лица. И дальновидный Тедхи.
А как же секрет?
Но как только этот вопрос возник у нее в голове, на него уже был дан ответ. Внезапно Мэг знала, что здесь ее никто не потревожит. Не будет круга поющих дев, не будет общения с этими огромными каменными устами… И эта тайна, на которую намекала ей великая Мать, тайна, которую женщины Клана не должны были знать, была та, которую Даив доверил ей во время их долгого путешествия.
Боги были мужчинами!
Ох, не такими мужчинами, как Жак или Ральф, чьи бледные тела были лишь инструментами для продолжения рода. И не такими, как Дикие. Но такие, как Даив! Поджарые, с твердыми подбородками, сильными мышцами, тренированным телом.
Даже кудри не могли скрыть врожденной мужественности Джарга и Таммуза. А губы Тедхи были покрыты мужскими волосами, коротко подстриженными и торчащими над его счастливым ртом. И щеки Ибрима поросли волосами, такими же, как у Даива, до того, как он сотворил свою племенную магию стрижки острым ножом.
Боги, правители, Повелители Древних были Мужчинами. Как и говорил Даив, много веков назад женщины восстали, и теперь они продолжали жить в холоде и без любви, за исключением нескольких мест, таких как земля Кирки, где все еще сохранялся старый уклад. Это было великое и горькое познание. Теперь Мег поняла, почему судьба Матери была такой несчастной. Потому что только Мать знала, насколько искусственной была эта новая жизнь. Как только Дикие животные вымрут,
а вместе с ними и плененные женщины, и их детенышей больше не будет, не будет больше прежней цивилизации мужчин и женщин.
Боги знали это. Вот почему они стояли здесь, на серых холмах у земель КОта, печальные, покинутые и всеми забытые. Умирающие боги умирающей расы. Из-за плохо продуманной мести человечество медленно уничтожало само себя.
Надежды не было. Зная, теперь, этот секрет, Мег должна вернуться в Клан и держать рот на замке. Как и великая Мать до нее, она должна была бы затравленными глазами наблюдать за медленным сокращением их крошечного числа… видеть, как вымирают слабые и бесполезные остатки Человека. Пока, наконец…
Как свет новой луны, Мег осенило понимание! Еще не все потеряно! Великая
Но Мег узнала об этом! И зная это, ей представилась великая возможность стать Женщиной, которая знает.
Впереди, в долине, лежал путь, по которому она могла вернуться в свой Клан. Там она станет великой Матерью и будет всю жизнь направлять и оберегать свой народ. Она будет мудрой, всемогущей и очень важной. Но, при этом, она останется девственной до самой смерти, бесплодной в соответствии со святостью традиции.
Она могла бы это сделать. Но был и другой путь. И Мэг высоко вскинула руки, взывая к Богам, чтобы они услышали и разрешили ее проблему.
И Боги молчали. Их торжественные лица, отягощенные временем, не двигались. Но пока она жалобно вглядывалась в них в поисках ответа на свое безмерное отчаяние, к ней пришло воспоминание о Меге. Это был отрывок из молитвы Ибрахима. И когда ее губы произнесли эти запомнившиеся слова, ей показалось, что угасающие лучи солнца осветили усталое лицо Ибрима, и эти огромные, словно каменные, глаза на мгновение наполнились пониманием и одобрением.
«…не исчезнут с лица земли, но будут иметь Жизнь вечную…» Тогда Мэг, жрица, приняла решение. С пронзительным криком, вырвавшимся из ее сердца, она повернулась и побежала. Но не в сторону долины, а назад… назад… назад… на ногах, которые вдруг начали спотыкаться, и в нетерпении. Назад, через возвышающуюся тень горы Рашмор, через пустынный грот, ведущий к воротам, где ждал Мужчина, научивший ее прикосновению губ…
Суд над жрицей
В последние годы 35-го века гора Рашмор с ее колоссальными статуями Вашингтона, Джефферсона, Линкольна и Теодора Рузвельта была известна суеверным туземкам как “Место богов”. Из паломничества в это святое место (где она встретила Даива, и узнала великую тайну о том, что Древние были мужчинами) Мэг возвращалась домой…
Позади пылал огненный шар, слишком яркий, чтобы на него смотреть. Солнце лениво садилось, огромное и вислое, и сумерки мягко пробирались сквозь деревья, отбрасывая бледные тени там. Воздух был холодным от дыхания близкой ночи, в корнях деревьев и дуплах таились бесы тьмы. Но Мэг не испытывала страха, она была наполнена теплом, светом и счастьем. Холмы вокруг нее были усыпаны мягкими цветами и пестрели осенними нарядами. Пейзаж больше не был таким соленым и унылым, каким был на территории Кота, в Обители Богов. Это была ее родина, ее родная Джинния.
За поворотом был ручей, а в полудне пути за ним лежала деревня ее соплеменниц. Сидя верхом на Нессе, она смотрела вниз на Даива, на своего мужчину, и ее голос дрожал от счастья:
– Мы почти на месте, Даив! Скоро ты встретишься с моими людьми, поговоришь с ними, научишься любить их так, как люблю их я.
Даив с сомнением улыбнулся.
– Я готов на это, Золотце. Однако я не перестаю думать о том, как они примут меня, после того, что ты рассказала мне о мужчинах своего племени… – Он покачал головой.