Мег. Дьявольский аквариум

Алтен Стив

Личный аэробус «Боинг-747» проходит в ангаре предполетную подготовку для рейса в Дубай. Дэвид, прислонившись к капоту отцовского «лексуса», наблюдает за тем, как Мак инструктирует четырех членов экипажа относительно погрузки трех огромных ящиков с «Морскими дьяволами» в грузовой отсек самолета.

Терри категорически отказалась от поездки в аэропорт, поскольку уже использовала последнюю попытку пробудить в сыне чувство вины, когда тот укладывал вещи.

– Дэвид, ну зачем тебе ехать? Все, чем ты будешь заниматься в Дубае, ты можешь спокойно делать и здесь.

– Мама,

это всего лишь на лето.

– Нет. По-моему, ты рассчитываешь на большее. По-моему, ты считаешь это удачной возможностью выйти наконец из тени своего отца.

– Ты глубоко заблуждаешься.

– Твой отец… много лет позволял этому существу определять правила игры. И твой дедушка Масао угодил в ту же ловушку. Дэвид, не повторяй их ошибок!

– Мама, все нормально.

Она молча сидела на краешке кровати, длинные, черные как смоль волосы падали на лицо.

– Мама, в чем дело?

– Я не знаю.

– Ты ведь не собираешься сорвать мне поездку из-за этой старой истории с «плохой кармой», да? Сколько можно кормить нас с Дани этим дерьмом?!

На секунду Дэвиду показалось, будто мать рассмеялась, но тут до него дошло, что она плачет.

И это окончательно вывело его из себя.

Ведь мама оставалась верна себе. Она вызывала в воображении своих азиатских предвестников беды всякий раз, когда домочадцы выходили за пределы ее зоны комфорта. Дэвид знал, что мать во многом была права, как, впрочем, и то, что независимо от своих достижений в лабораторных или в полевых условиях, пока он работает в Институте Танаки, люди будут видеть в нем лишь сынишку Джонаса Тейлора. Дубай давал Дэвиду возможность начать с нуля и показать все, на что он способен.

В конце концов мать сдалась, поскольку поняла, что перед дальней дорогой сыну необходим заряд положительной энергии.

Но если что-то действительно случится, то его отцу мало не покажется.

– Вот, возьми. – Джонас протягивает сыну толстый конверт.

– Папа, все нормально. У меня полно денег. К тому же мне оплачивают все расходы.

– Не торгуйся. Просто сделай одолжение своему старику и возьми это.

– Спасибо. – Дэвид обнимает отца. – Позвоню тебе из Дубая. Проверяй электронную почту. Я загружу фотки океанариума.

– Желаю хорошо провести время. И не забывай о нашем уговоре.

– Знаю-знаю. Прости за маму. Похоже, сегодня вечером тебе ничего не обломится.

Джонас улыбается:

– Ладно, тащи свою задницу в самолет.

Дэвид поднимается на борт самолета, арабская стюардесса провожает его вниз по винтовой лестнице на нижний уровень:

– Его высочество занимает верхний уровень, но вам здесь тоже будет комфортно. Может, желаете чего-нибудь выпить и поесть?

– Нет, спасибо. Все хорошо.

В передней части салона расположены шесть рядов кресел, за ними – конференц-стол красного дерева, несколько индивидуальных рабочих мест, туалеты, обеденная

зона и в самом дальнем конце – домашний кинотеатр с пятидесятидвухдюймовым экраном и кресла для отдыха.

– Очень хорошо.

– Все супер, братан! Единственное, чего нам не хватает, так это телок. – Кожаное кресло разворачивается, явив на свет бритоголового широкоплечего парня лет тридцати с мефистофельской бородкой. На парне шорты с накладными карманами и футболка с эмблемой «Чикаго кабс», на мускулистых предплечьях наколоты Человек-Паук, орел – эмблема морпехов, флаг США, талисман Университета штата Аризона, а вокруг шеи – девиз «Не боюсь боли». – Значит, Джонас Младший. А я Джейсон Монтгомери. Но можешь звать меня Монти. Друзья зовут меня именно так, – не переводя дух, выпаливает Монти. – Итак, чувак, каково это работать с монстрами? Небось круто, да? А ночные кошмары не мучают?

– Иногда. И вообще я не Джонас Младший, а Дэвид. Дэвид Тейлор.

– Эй, Дэвид Тейлор, а ты знал, что кока-кола изначально была зеленой?

– Не понял?

– Я бы не стал ее пить. Эй… а у тебя есть собаки? Я где-то вычитал, что на собаку средних размеров уходит шесть тысяч пятьсот долларов в год. Конечно, двух мелких собак можно приравнять к одной среднего размера. Как думаешь?

– Я думаю, тебе лучше воздержаться от кофеина или кокса. Я серьезно, чувак. Ты что, под кайфом?

– Под кайфом? Да никогда. Только не я. Мамой клянусь, я не употребляю наркоту! Ну, если честно, я действительно балуюсь наркотой, но только совсем другой… А все эти дозы герыча, дорожки кокса…

– Чувак, да ты больной на всю голову.

– Да, так точно. Спасибо, Зигмунд. Я чокнутый. Хотя и не уродился таким. Служил санинструктором в разведбате морской пехоты. Подорвался на гранате в Багдаде. Мне полностью разворотило правое плечо. Забавно, но этого в рекрутском DVD нам почему-то не показали. Потом врачи меня подлатали, но мозгоправы нашли посттравматический синдром и биполярное расстройство. Двойное наслаждение, двойной вкус, так? Короче, все отлично.

– А что ты здесь делаешь?

– Я здесь, чтобы поучиться у тебя, братан. Когда-то я был чертовски хорошим пилотом.

– Пилотировал подводные аппараты?

– Вертолеты. До того, как у меня мозги съехали набекрень. Муж моей тетки… работает с парнем, который знает парня, делающего бизнес с одной компанией в Дубае. В общем, ты понимаешь. Короче, в два часа ночи мне позвонили и велели паковать вещи. Какого черта, да?! Если пройду отбор, то на ближайшие десять лет я в полном порядке, если нет – останусь на инвалидности.

– Какой такой отбор? Ты о чем?

– Шесть пилотов подводных аппаратов.

Тем временем в салон входят еще двое мужчин. Высокий, атлетически сложенный смуглолицый парень с военной стрижкой и коренастый канадец, похожий на рестлера.

– Шон Дастман, ВМС США.

Обменявшись рукопожатием с высоким парнем, Дэвид поворачивается к Монти:

– Прости, я чего-то не догоняю. Ты вроде сказал, что набрали шесть пилотов глубоководных аппаратов?

– Я слышал, приглашено четырнадцать кандидатов на шесть вакансий плюс еще двое дублеров. Каждый из нас получит десять штук, чтобы пройти у тебя обучение, ну а если справится, то еще сотню штук плюс бонусы.