Мегаполис Ленд
Шрифт:
Тетя Валя осталась одна. Рабочее время благополучно подошло к концу, покупатели разбрелись. Продавцы собирали пожитки и покидали арендованные лавочки до следующего утра. Она стояла за прилавком и представляла, что с ней случится завтра или даже сегодня. По сложившемуся годами расписанию подошли хилые запойные носильщики, помогающие разгружать товар и складывать остатки, чтобы отвезти в подвальные холодильные установки.
– Валька, что пригорюнилась? Мясо брать? – окликнули ее сзади.
Груздева опомнилась от тяжелых дум и машинально ответила:
– Загружай веселей, приду – проверю.
Грязные
– Осторожнее! – скомандовала она. – После ваших валяний их даром не возьмут.
– Как умеем, так и работаем. Не с той ноги встала? – дерзко огрызнулись хлопцы.
– Помолчите, а то на бутылку не дам, – рявкнула суровая женщина.
– Э, мать, на бутылку – святое дело, обижаешь!
Опасаясь перспективы остаться без калыма, грузчики прибавили темп, не переча хозяйке. Опустошив стол, они повезли телегу в подвал к морозильникам, хранившим гигантский запас мясных продуктов. Грузная тетя Валя последовала за ними, чтобы проверить сохранность товара – алкаши могли прихватить с собой пару килограммов на закуску. Женщина спустилась по лестнице в подземелье и направилась к холодильным камерам, располагавшимся в конце коридора. В подвале никого не оказалось: ни продавцов, ни носильщиков, ни откормленных котов. Царила тишина, нарушаемая только гулом холодильников.
Тетя Валя открыла дверь холодильной камеры и зашла внутрь. Длинное помещение было заставлено кривыми металлическими столами с лежащими на них разделанными тушами. Гигантские куски замороженного мяса свисали на крюках с потолка. Не отвлекаясь на привычную картину, тетя Валя с легкостью нашла свой товар и пересчитала его. На удивление все было на месте – носильщики ничего не заныкали и честно заработали на бутылку. От приятной новости продавщица с облегчением выдохнула и направилась к выходу. Дойдя до двери, она обнаружила, что та почему-то закрыта. Тетя Валя нажала на ручку, но дверь не поддалась. Холодок пробежал по спине. Она толкнула дверь со всей силы – тщетно. Принялась стучать, что есть мочи, но удары получались глухими.
От бессилия она закричала:
– Пашка! Семеныч! Откройте, я здесь! Там есть кто-нибудь?
Дверь открылась, но это был не Семеныч и не Пашка – перед раздраженной Груздевой предстал высоченный мужлан с угрожающей и довольной физиономией.
– Вы кто, новенький? Разберитесь с засовом, так и замерзнуть недолго. Я пожалуюсь директору!
– Разберемся сперва с тобой, – буркнул хамоватый мужик и толкнул ее назад.
– Ты рехнулся, урод? Помогите! – закричала она во все горло.
– Заткнись! – рявкнул обидчик и отвесил ей мощную оплеуху.
От тяжелого удара Груздева упала на грязный промерзший пол. Она попыталась подняться, но поскользнулась и тут же получила сильный удар в живот. Съежившись, тетя Валя замерла на полу, издавая протяжные хриплые стоны. Голова кружилась, перед глазами, как в тумане, появились раздвоенные очертания фигур.
– Проходите, Михаил Николаевич, она обезврежена, – довольно произнес верзила. Он не отрывал взора от жертвы, которая распласталась на полу, как на сковородке.
– Так, что мы тут имеем? – присвистнул Мурский. – Валентина Груздева,
Груздева лежала, не шелохнувшись. Она пыталась затаиться, не догадываясь, что находится на самом видном месте.
– Посади ее на стул! – приказал инквизитор.
Флиппер поставил перед Мурским валявшийся рядом металлический стул, поднял женщину и усадил ее, придерживая за плечи.
Тетя Валя взглянула на Мурского, держась обеими руками за живот, и прохрипела:
– Чем обязана служителям правосудия?
– Похвально, что не стоит представляться, – обрадовался Мурский. – Ты понимаешь, зачем мы навестили тебя?
– Я думаю, это досадная ошибка. Я гастролер в законе, и по всем законам межизмерительного правосудия вы не имеете права арестовывать и ликвидировать меня.
– В законах подкована, а гниешь на тухлом рынке. Нереализованная натура?
– Я не отличаюсь чрезмерными амбициями.
– Хм, какая скромница! Флип, зачем ты так грубо с ней обошелся?
Флиппер виновато пожал плечами:
– Это вы называете грубо? Бросьте! Грубо позже будет, а пока показал, кто здесь главный.
– Прохладно у вас, – поежился Мурский.
– Реальный колотун, Северный полюс в миниатюре, – подтвердил Флиппер. – Я предлагаю не мешкать почем зря, а сразу с ней кончить. Я могу простудиться!
– Не командуй, остолоп! А ты, Валентина, поведай нам, не появлялся ли у тебя в гостях Андреас Райс?
– Таких не знаем! – огрызнулась Груздева.
Мурский подошел к ней вплотную и с размаху влепил пощечину. От хлесткого удара женщина чуть не упала со стула, из носа пошла кровь.
Флиппер с уважением покосился на босса:
– Превосходный удар! Что называется, в яблочко.
Инквизитор не оценил похвалы и снова обратился к допрашиваемой:
– Валя, лгать глупо. Ты думаешь, я не в курсе ваших отношений? Напрасно, родная. Мне известен каждый твой шаг, каждая встреча, каждый прожитый день. Вы с Райсом связаны очень давно, а снюхались до твоего появления в земном измерении. Ты справедливо заметишь, что тогда он не находился в розыске. Я с тобой безоговорочно соглашусь, но ситуация изменилась – он преступник номер один. И каждый, кто покрывает его либо отказывается сотрудничать со следствием, автоматически становится вне закона. Поэтому я вправе прикончить тебя на месте, как помойную крысу, если ты откажешься помогать следствию или дашь ложную информацию. Прикинь хорошенько, что и кто тебе дороже. Я даю пять секунд на размышление. Итак: раз, два…
Груздева сидела, как статуя, не открывая рта. Флип достал из кармана нож, подошел к ней сзади и приставил лезвие к горлу.
– Ты задумывалась над тем, как будешь умирать, издавая последние вздохи? – спросил продрогший Мурский. – Это важно для каждого человека. Кто-то умирает тихо, безболезненно, а кто-то в муках, истязаниях, невыносимой боли. Я предположу, что ты, как все разумные существа Вселенной, предпочтешь отправиться на тот свет спокойно, без мучений. Верно? А мы не предоставим такой возможности. Ты будешь умирать долго, медленно, истекая кровью. Пугающая перспектива, что скажешь?