Мегатерион
Шрифт:
В то время эта странная интерлюдия ни к чему не привела, но в начале января 1919-го сестры снова зашли к Кроули, чтобы спросить совета относительно поиска апартаментов в Гринвич Виллидж — Лиа по профессии была учительницей, посещала лекции по юриспруденции в свободное время и хотела жить рядом с университетом. Пока Кроули говорил со своими посетительницами, восхищавшимися его живописью — недавно он взялся за картину маслом и уже расценивал себя как «старого мастера» — он мимоходом раздел Лию, исследовал ее тело и предложил, что та приходила позировать ему.
Наконец, женщины ушли, но 11 января Лиа снова явилась к Кроули с мнимой целью позировать ему для картины. Он снова раздел ее, но в этот раз уже занимался с ней любовью. После Кроули спросил ее: «Как я должен тебя нарисовать?» «Нарисуй меня как мертвую душу», — ответила она. Кроули лишь сделал грубый набросок; он впервые пытался нарисовать человеческое тело, но не был удовлетворен получившимся результатом.
После того, как Лиа ушла, Кроули не смог заснуть. Рисование Лиа переполнило
Днем, последовавшим за той ночью, когда Кроули рисовал ее, Лиа появилась снова. Кроули попросил ее быть его Багряной Блудницей, земной инкарнацией Бабалон, его компаньонкой в практике магии и в провозглашении учений «Книги Закона». Она с удовольствием согласилась; вне всякого сомнения, перспектива эта была более приятной и волнующей, нежели оставаться школьной учительницей в Нью-Йорке. Кроули немедленно посвятил ее в новый статус; окружив ее защитным магическим кругом, исполнил Малый Изгоняющий Ритуал Пентаграммы Золотой Зари, заставив ее дать клятву Багряной Блудницы и, наконец, нарисовав Знак Зверя — крест внутри круга — между ее грудями. [101]
101
Согласно Сибруку, цит. произв, этот знак не был нарисован на ней, а выжжен раскаленным докрасна острием китайского меча.
Его Багряная Блудница съехалась с ним, и тогда Кроули нашел свое жилье слишком ограниченным в размерах, и к величайшему облегчению двух леди-южанок, живших под ним, переехал в новую студию по адресу 63 Вашингтон Сквеа Саут. Здесь его вскоре после переезда проинтервьюировал репортер из «Evening World». Журналист был впечатлен роскошью этой студии — было бы интересно знать, на какие средства стала возможной такая роскошь — и поражен картинами и рисунками Кроули. Он написал: «Стены этой студии покрыты самым безумным водоворотом диких и несвязанных между собой цветов, когда-либо виденных под одной крышей. Они выглядят, как столкновение между скандинавским закатом и рисуй-как-ты-желаешь экспонатом Независимой Ассоциации Художников». Производимый эффект необуздан, он сбивает с толку — но не огорчает, особенно после того, как человек к нему приспосабливается. Мистер Кроули помог мне приспособиться, подлив коньяка…» [102]
102
Как приведено у Саймондса, цит. произв.
Кроули провел большую часть лета 1919 года в очередном магическом уединении в сельской местности; Лиа не поехала с ним, предположительно, она оставалась в их Нью-Йоркской студии. Это уединение вышло не столь удовлетворительным, как то, что имело место на острове Эзопа годом ранее; Кроули пришел к заключению, что магический поток, поддерживавший и питавший его в течение пяти лет, проведенных в Америке, истощился и что пришло время вернуться в Европу, оставив позади себя след из непринятых чеков.
Между тем, Лиа предприняла путешествие в Швейцарию с одной из своих сестер. Кроули планировал встретить ее там, но по какой-то необъяснимой причине вместо этого телеграфировал ей, чтобы она присоединилась к нему в Париже. Здесь, 11 января 1920 года, они поклялись основать «Аббатство Телема», чтобы образовать смешанную — и, разумеется, сексуально свободную — монашескую общину, чьи братья и сестры будут практиковать магию и распространять доктрины «Книги Закона».
Во время своего путешествия в Европу через Атлантику, Лиа подружилась с Нинетт Шумвэй, француженкой, вышедшей замуж за американца. Этот человек погиб в автомобильной катастрофе и Нинетт, оставшаяся с двухлетним сыном, искала работу в качестве няни-гувернантки. Лиа была к тому времени несколько месяцев как беременна от Кроули и нуждалась в ком-то, кто мог бы присматривать за ней. «Почему бы, — спросил Кроули, — не предложить Нинетт присоединиться к нам?» Предложение было сделано, и очень скоро Нинетт стала, как и Лиа, любовницей Кроули. Она мучительно и ожесточенно ревновала к Лиа и не могла понять, как любовь Кроули к ней не уменьшает его привязанность к Лиа. В конце февраля 1920 года у Лиа родилась дочь. Ей было дано формальное имя Анне Лиа, однако девочку прозвали Пупи. Вскоре после этого забеременела уже Нинетт.
1 Марта 1920 года Кроули проконсультировался с китайской гадательной книгой «И Цзин», [103]
103
Кроули, использовавший перевод девятнадцатого века этой книги, сделанный Джеймсом Легге, всегда называл ее «Йи Кинг».
104
анальное совокупление
Цель этой магической операции была достигнута; в самый первый день в Чефалу Кроули нашел подходящую виллу для своего Аббатства; она находилась всего в полумиле или около того от деревни, и ее расположение — на склоне горы, окруженной оливковыми деревьями — было подходящим. Он был доволен своим открытием и в тот же вечер исполнил акт сексуальной магии с Нинетт, целью которого было «Приветствие Богам и Богиням этого места. Могут ли они даровать нам изобилие всего хорошего и вдохновить меня на сотворение Красоты». 2 апреля они переехали на виллу. [105] 14 апреля к Нинетт и ее любовнику на вилле присоединилась Лиа — или, как теперь называл это место Кроули и его ученики, — в Аббатстве. Совместно Кроули и Лиа подписали договор об аренде Аббатства; Лиа, казалось, позаимствовала у Кроули любовь к фальшивым титулам, поскольку она подписала договор как «Графиня Лиа Хэркорт». Сам Кроули подписался как «Сэр Аластор де Керваль».
105
На ммоент написания этой книги лучший отчет о периоде Кроули в Чефалу содержится у Саймондса, цит. произв. Две издательские фирмы, Duckworth и Neville Spearman, планируют издать «магический дневник» Кроули, написанный за годы, проведенные в Чефалу.
Аббатство было одноэтажным фермерским зданием, его толстые каменные стены были покрыты белой штукатуркой. Там имелось шесть основных комнат, самая главная располагалась в центре аббатства, другие пять расходились от нее лучами. Кроули, Лиа и Нинетт вскоре переоборудовали место по своему вкусу; центральная комната была их храмом с магическим кругом, нарисованным на полу и содержащим пентаграмму. В середине круга находился алтарь, на котором лежали «Книга Закона» с шестью свечами с каждой стороны и различное оккультное снаряжение, такое как колокольчик, меч, чаша и Дневник — своего рода вахтенный журнал, где записывались наиболее важные инциденты из истории Аббатства. Стены его были разрисованы Кроули; некоторые из этих фресок были достаточно невинны, отличаясь только любопытным художественным дарованием Кроули, другие были совершенно непристойны по обычным стандартам, представляя различные акты сексуальной магии. Одна, например, показывала мужчину, которого содомизирует Великий Бог Пан, а его семя брызжет на тело Багряной Блудницы, стоящей перед ним с распростертыми руками.
Жизнь в Аббатстве была любопытной смесью полной свободы и крайне ритуализированной активности. Так, пока членам этого ордена и его гостям позволялось проводить свое время в путешествиях по Сицилии, карабкании по скалам, плавании, приеме наркотиков, сексе друг с другом и, в общем и целом, получении удовольствия, от них также ожидалось участие в различной оккультной деятельности. Четыре раза в день они ритуально приветствовали солнце — как Отца Всего — и ежедневно им предписывалось, обычно утром, выполнение двух ритуалов, Каббалистического Креста и Малого Изгоняющего Ритуала Пентаграммы, заимствованного Кроули у Золотой Зари (смотри главу 4.). В самых важных случаях от них также ожидалось участие в праздновании Гностической Мессы. Этот ритуал, написанный Кроули перед Первой Мировой войной 1914–1918 г.г., заключался в прославлении богов и доктрин «Книги Закона», не обладая никаким сходством с любой из христианских месс, черной или белой. Таким образом, «Святые» из этой «Краткой молитвы к Святым» включали в себя такие экстраординарные фигуры, как грабителя-рыцаря и сифилитика шестнадцатого века Ульриха Фон Гуттена, Рихарда Вагнера, Людвига Безумного, короля Баварского, и самого Кроули. Причащение было в равной степени эксцентричным; каждому человеку, принимавшему участие, давался полный бокал вина и «Лепешка Света», своеобразный бисквит, сделанный из муки крупного помола, меда, вина и крови, причем рецепт приводился в «Книге Закона». Упоминание доноров этой крови могло вывернуть желудки некоторых более слабых и неподготовленных посетителей Аббатства: «Лучшая кровь, — сказано в «Книге Закона», — луны, месячная (то есть менструальная кровь); потом свежая кровь ребенка или пролившаяся с небес; потом кровь врагов; потом жреца или поклоняющихся; в последнюю очередь — кровь животного, неважно какого».