Мегрэ и Долговязая
Шрифт:
— Я в этом убежден.
— Ее убили?
— Вероятно.
— Ее муж?
— Не знаю. Послушайте, мадам Оостинг, вы могли бы оказать мне большую услугу. У вашего мужа есть машина?
— Конечно.
— Не будет ли он так любезен отвезти вас в центральный полицейский участок, который открыт всю ночь? Вы скажете дежурному инспектору, что ждали свою приятельницу Марию. Покажете ее последнее письмо. Добавите, что очень встревожены и хотите, чтобы произвели розыск.
— Говорить мне о том, что вы
— Это роли не играет. Важно, чтобы вы потребовали расследования.
— Я еду.
— Благодарю вас. Не забудьте, что вы обещали послать мне письма.
Он почти сразу же снова вызвал Амстердам, на этот раз позвонил в полицию.
— Через несколько минут к вам приедет некая мадам Оостинг. Она расскажет вам об исчезновении своей приятельницы, мадам Серр, урожденной Ван Аэртс.
— Она исчезла в Голландии?
— Нет, в Париже. Чтобы начать действовать, мне необходима официальная жалоба. Как только вы зарегистрируете ее заявление, прошу вас послать мне телеграмму с требованием начать расследование.
На это ушло какое-то время. Инспектор на другом конце провода не понимал, как Мегрэ, находясь в Париже, мог оповестить его о том, что приедет мадам Оостинг.
— Я вам объясню позже. Все, что мне нужно, это ваша телеграмма. Пошлите ее срочной.
Он вернулся к мадам Мегрэ, скучавшей на террасе пивной:
— Сейчас выпью рюмку, и пойдем.
— Домой?
— Нет, ко мне в кабинет.
Это всегда ее смущало. Она бывала в здании на набережной Орфевр только в редких случаях и не знала, как ей там держаться.
— У тебя такой вид, словно ты забавляешься. Как будто хочешь подшутить над кем-то.
— Так оно почти что и есть. Над одним типом, который похож на турка, на дипломата и на мальчишку.
— Не понимаю.
— Ну и черт с ним!
Он редко бывал в таком веселом настроении. Сколько рюмок кальвадоса он выпил? Четыре? Пять? Прежде чем вернуться в свой кабинет, он проглотил еще кружку пива, взял жену под руку:
— Прошу тебя лишь об одном: не тверди мне, что здесь все в пыли, что кабинеты нужно как следует пропылесосить!
Через десять минут вся бригада, кроме Торранса, уже вернулась с улицы Ла-Ферм.
— Ну как? Все в порядке? Никакой загвоздки?
— Никакой. Нам никто не помешал. Торранс заставил нас подождать, пока в доме потушат свет, а Гийом Серр никак не мог улечься…
— А что в машине?
— Впечатление такое, что ею не пользовались уже дня два или три. Бензина там полбака. Внутри все в порядке. В багажнике я обнаружил две или три довольно свежие царапины.
— Как будто туда запихивали большой и тяжелый чемодан?
— Возможно.
— А может быть, сундук?
— Сундук или ящик.
— Внутри машины не было пятен крови?
— Нет. Не было и волос. Я об этом подумал. Мы
Эмиль сейчас проявит фото.
— Я уже иду к себе наверх, — сказал фотограф. — Если вы подождете минут двадцать…
— Буду ждать. Тебе не показалось, Мере, что машину недавно чистили?
— Только не снаружи. В гараже ее не мыли. Но внутри она тщательно вычищена щеткой. Должно быть, вытаскивали коврик и выколачивали его, потому что я еле-еле собрал немного пыли. Сейчас исследую.
— А в гараже не было щетки?
— Нет. Я искал. Ее, наверное, унесли.
— Вообще, кроме царапин…
— Ничего подозрительного. Мне можно идти?
В кабинете остались только комиссар и мадам Мегрэ.
— Тебе не хочется спать?
— Нет.
Мадам Мегрэ окинула каким-то особенно пристальным взглядом ту обстановку, в которой ее муж провел большую часть жизни.
— Это всегда так бывает, когда ты остаешься здесь на ночь?
Ей, должно быть, казалось, что все протекает очень спокойно, очень легко, что это похоже на игру.
— По-разному бывает.
— Произошло убийство?
— Более чем вероятно.
— Ты знаешь виновного? Он знает, что ты его подозреваешь?
Мегрэ кивнул.
— Как ты думаешь, он сейчас спит? — И, помолчав, она добавила: — Это, должно быть, ужасно.
Комиссару передали по телефону телеграмму из голландской полиции, сказали, что утром пришлют копию.
— Ну вот! Можно идти домой.
— Я думала, ты ждешь фотографий.
Он улыбнулся. В сущности, она заинтересовалась.
Уходить отсюда ей уже не хотелось.
— Они не дадут ничего нового.
— Ты находишь?
— Уверен в этом. Анализы Мерса — тоже.
— Почему? Убийца принял меры предосторожности?
Он не ответил, погасил свет и вышел вместе с женой в коридор, где бригада уборщиков уже начинала свою работу.
— Это вы, месье Мегрэ?
Мегрэ посмотрел на будильник: половина девятого.
Жена пожалела его, дала поспать. Он узнал голос Эрнестины.
— Я вас не разбудила? Я на почте. Получила еще одну открытку.
— Из Гавра?
— Из Руана. Он ничего не сообщает, наверное, еще не видел моего объявления. На открытке только мой адрес до востребования, как и вчера.
Оба помолчали. Потом она спросила:
— У вас есть что-нибудь новое?
— Да. История с оконным стеклом.
— Это хорошо?
— Смотря для кого… Вероятно, для вас и для Альфреда это хорошо.
— Теперь вы не думаете, что я вам соврала?
— В настоящий момент нет.
На Набережной он решил, что поедет с Жанвье, который сел за руль маленького черного автомобиля уголовной полиции.