Мегрэ и одинокий человек
Шрифт:
— Как все прошло?
— Сначала — плохо. Он начал качать права и отказался последовать за нами в Париж. Ссылался на высокопоставленных друзей, грозился устроить скандал.
— Как себя вела его жена?
— Удивленно слушала. Я дал ему несколько минут, чтобы выговориться, потом вынул из кармана наручники и сказал, что если он не поедет с нами добровольно, то совершит путешествие в этих браслетах. Ему в голову ударила кровь.
«Вы посмеете это сделать?»
«Да».
«Но почему, черт вас побери?»
Думаю,
В конце концов он пошел с нами на вокзал. Его жена хотела поехать тоже, но он ее отговорил, заверив, что вернется через пару дней.
«Им не в чем меня обвинить, понимаешь?.. Неприятности будут у них…» — сказал он.
На следующее утро Мегрэ сел за свой стол, выбрал трубку, медленно набил ее табаком и сделал Торрансу знак сесть у края стола с блокнотом для стенографирования. Обычно он использовал для этой цели Лапуэнта, который вел протоколы допросов, потому что был лучшим стенографом в уголовной полиции, но Торранс тоже неплохо справлялся с данной задачей.
Мегрэ нажал на кнопку звонка, и Веран ввел в кабинет Маоссье, чье лицо было суровым, а взгляд уставлен в одну точку.
— Садитесь.
— Я протестую против моего ничем не обоснованного ареста и оставляю за собой право возбудить против вас дело за превышение власти, будь вы хоть сто раз Мегрэ.
Мегрэ не шелохнулся.
— Можете ли вы мне сказать, месье Маоссье, где находится ваш пистолет?
— Какой пистолет?
— Тот, который еще несколько дней назад лежал в верхнем ящике вашего ночного столика. Тридцать второго калибра, если я не ошибаюсь.
— Я не разбираюсь в оружии и не могу указать калибр пистолета, который мне дали давным-давно.
— Где он сейчас?
— Вероятно, в ящике.
Он говорил раздраженно, а когда смотрел на комиссара, его глаза горели ненавистью. Но не было ли в его глазах также и страха?
— Пистолета в ящике нет. Что вы с ним сделали?
— В квартире я живу не один.
— Вы хотите сказать, что его могла похитить мадемуазель Берта? Не шутите, пожалуйста, это вам не поможет.
— Я не утверждал, что пистолет взяла моя кухарка…
— Может быть, ваша теща? Она была у вас в тот самый вечер, когда вы ужинали в «Фарамоне» и вернулись домой лишь в три часа утра…
— Я вернулся не в три утра.
— Хотите очную ставку со свидетелем, который вас видел и обязательно узнает?
Торранс писал так быстро, как только мог, его лоб покрылся потом.
— У меня есть свидетель, видевший, как около трех часов утра вы входили в тупик Вьо-Фур, и другой, слышавший, как через несколько минут после этого вы вернулись домой.
— И кто же это? Моя жена, может быть? — иронично спросил Маоссье.
— Будь это ваша жена, по закону она не могла бы давать показания против
В отличие от собеседника Мегрэ был абсолютно спокоен.
— Значит, эта старая шлюха Берта. На том основании, что она в некотором роде вырастила мою жену, она ревнует ее ко всем окружающим, а меня просто не выносит.
— Где вы познакомились с Марселем Вивьеном?
— Не понимаю, о ком вы говорите.
— Вы не читаете газет?
— Я не интересуюсь криминальной хроникой.
— Но все же знаете, что его убили? Он спал, когда ему всадили три пули в грудь.
— Это меня касается?
— Возможно. Было бы великолепно, если бы вы нашли свой пистолет.
— Сначала я должен выяснить, кто его взял или переложил.
Этот человек был из тех, кто отрицает даже очевидные вещи. Он прикурил сигарету. Рука дрожала. Можно было подумать, что он в ярости.
— Полагаю, вы никогда не бывали в тупике Вьо-Фур?
— Даже не могу вам сказать, где он находится.
Внезапно Мегрэ сменил тему, выбив собеседника из колеи.
— Что стало с Ниной Лассав?
— Я должен ее знать? Это имя мне ничего не говорит.
— В сорок пятом и сорок шестом вы жили на Монмартре, в гостинице, в двух шагах от бульвара Рошешуар.
— Я действительно жил в этом квартале, но в каком точно году — не помню.
— А у нее была квартира на бульваре Рошешуар.
— Возможно. В такой ситуации находятся тысячи женщин. Я обязан знать их всех?
— Возможно, вы познакомились с ней и Марселем Вивьеном, ее тогдашним любовником. Подумайте, прежде чем ответить. Вы были любовником Нины Лассав?
— Мне не надо думать. Ответ: нет. До брака у меня было немало любовниц, но эта женщина в их число не входила. И Марселя Вивьена я не знал.
— В общем, вы совершенно непричастны к этому делу?
— Абсолютно.
Он держался все более дерзко, но его нервозность возрастала, и он не мог сдержать дрожь пальцев.
— Для того чтобы дать вам время на размышления, я отправлю вас в изолятор временного содержания.
— Не имеете права.
— Вы забыли постановление о взятии под стражу, выданное по всей форме и подписанное следователем.
— Если вы намерены продолжать меня допрашивать, я требую присутствия моего адвоката.
— Я мог бы отказать. Присутствие адвоката обязательно, лишь когда дело переходит к следователю. Но я хочу дать вам использовать все шансы. Как зовут адвоката?
— Мэтр Луазо. Проживает по адресу: бульвар Бомарше, дом тридцать восемь…
— Я сообщу ему, когда придет время.
Мегрэ встал и, тяжело ступая, подошел к открытому окну, за которым было безнадежно голубое небо.
Все, кроме тех, кто нежился на пляжах, мечтали о дожде, который никак не начинался. А температура все повышалась.