Мегрэ и строптивые свидетели
Шрифт:
Вошла старая Катрин. Она обвела их еще более мрачным, чем прежде, взглядом и вызывающим тоном произнесла:
— Что вам от меня нужно? Кроме того, если вы будете так дымить по всему дому, у месье Феликса снова будет приступ астмы.
Что было делать? Под ироническим взглядом следователя Мегрэ со вздохом положил трубку на столик.
Глава 3
Более чем когда-либо смущенный поведением следователя и присутствием адвоката, нетвердым голосом, как
— Мне сказали, что вы живете в этом доме уже лет сорок? Он хотел задобрить ее, доставить ей удовольствие. Но в ответ она злобно взвизгнула:
— Кто же это вам сказал?
В ту минуту, когда Мегрэ подумал, что роли переменились и теперь он обязан отвечать на ее вопросы, старуха заявила:
— Вовсе не сорок, а все пятьдесят лет как я в доме. Я поступила сюда, когда моей бедной хозяйке было всего двадцать лет и она ожидала ребенка — месье Леонара.
Мегрэ быстро сосчитал в уме: старой. мадам Ляшом казалось на вид столько же лет, сколько ее мужу, а на самом деле ей всего семьдесят! Как выглядел дом в те времена, когда Катрин, молоденькая служанка, приехавшая прямо из деревни, вошла в него, а ее молодая хозяйка ждала первого ребенка?
Нелепые мысли одолевали Мегрэ. В ту эпоху, наверное, были еде живы родители старого Ляшома… На медной дощечке, Прикрепленной к двери, он прочел: «Фирма основана в 1817 году». Значит, вскоре после битвы под Ватерлоо. Возможно, что некоторые предметы обстановки до сих пор стоят на тех же местах, скажем, этот диван в стиле ампир. Каким бы он был красивым, если бы его не обили потом кричащим голубым бархатом!
В мраморном камине пылали тогда толстые поленья. Позже были установлены калориферы, которые теперь не работали — то ли из-за экономии, то ли потому, что котел был в неисправности.
Печка просто гипнотизировала его — маленькая круглая печурка из проржавевшего железа. Точно такие печки можно было увидеть в прежние времена на маленьких деревенских полустанках.
Все здесь пришло в упадок, люди так же, как и вещи. Семья к дом, замкнувшись в себе, стали выглядеть хмурыми и враждебными.
Старая Катрин сказала несколько слов, которые лучше, чем все остальные, определили эпоху. Рассказывая о том, каким ребенком был Леонар, она с гордостью воскликнула:
— Это я выкормила его!
Значит, она поступила в этот дом не служанкой, а кормилицей, и Мегрэ невольно посмотрел на ее плоскую грудь, на небрежно висящую черную, грязную юбку. Старуха была грязной. Все здесь было каким-то нечистым, поломанным, изношенным и кое-как самодельно починенным.
Именно потому, что его тревожили все эти мысли, Мегрэ задал глупый вопрос, который молодой следователь Анжело впоследствии, конечно, не преминет повторить своим коллегам:
— И месье Армана вы тоже вскормили? Ответ последовал мгновенно.
— Откуда, интересно, я взяла бы молоко?
— У
— Есть. Мадемуазель Вероника.
— Она здесь не живет?
— Да, уже аорядочно времени прошло,как она уехала.
— Я полагай, что сегодня ночью вы ничего, не слышаяй?
— Ничего.
— В котором, часу обычно вставал Месье Леонар?
— Он встает когда ему вздумается.
— Вы знаете его друзей, его знакомых?
— Я никогда не совала нос в личные дела своих хозяев и вам не советую этим заниматься. Вы сюда пришли, чтобы найти преступника, который убил месье Лящома, а не для того, чтобы вмешиваться в семейные дела.
Повернувшись к нему спиной, она направилась к двери столовой.
Он чуть было ее не остановил, но зачем? Если нужно будет ее допросить, он это успеет, сделать, когда рядом не будет следователя и адвоката, который смотрит? Да него, явно торжествуя.
Он, конечно, тока еще бродит в потемках. Но последнее слово все равно останется за имя.
Вызвать ли ему старого Феликса Ляшома и его наполовину парализованную жену? Было бы вполне логично допросить их, но он боялся, что снова произойдет сцена, в которой столь прославленный Мегрэ окажется не на высоте.
Не успела служанка вынти, как ояднова зажег свою трубку и направился в холл, откуда досмотрел из окиа на длинную лестницу, лежащую поперек тора. Как он и ожидал, адвокат и следователь вошли за ним. Один раз в жизни ему уже пришлось вот так же работать в присутствии свидетелл, внимательно следящего за каждым его поступком и словом, правда, то дело было в тысячу раз менее неприятным. Некий инспектор Пайк из Скотленд-Ярда добился разрешения присутствовать при одном расследовании, чтобы лучше усвоить его методы, И Мегрэ никогда в жизни не чувствовал. себя более неловко.
Слишком много людей воображало, что его знаменитые методы представляют собой нечто вроде кулинарных рецептов, установленных раз и навсегда, и что достаточно выполнять их буквально, чтобы добиться успеха.
— Я полагал, что вы намереваетесь допросить Армана Ляшома?
По-видимому, это спросил адвокат. Не будучи вполне уверенным в этом, Мегрэ взглянул на него и отрицательно мотнул головой.
— Нет. Я пройдусь по первому этажу.
— Вы не будете возражать, если я последую за вами?
— Принимая во внимание, что мои коллеги… — это уже сказал следователь.
Мегрэ пожал плечами и начал спускаться по лестнице, разглядывая то, что некогда было прекрасной и элегантной квартирой богатых буржуа.
Внизу он наобум открыл какую-то дверь и обнаружил просторный зал, погруженный в темноту, так как ставни были закрыты. Здесь царствовал запах плесени и затхлости. Он ощупью нашел выключатель. Из десяти лампочек хрустальной, с оборванными гирляндами люстры загорелись только две.