Механическая птица
Шрифт:
— Это казхан, — сказала Фериус. — Постарайся не порезаться.
— А?
— Он очень острый.
— Спасибо! Чрезвычайно полезная информация.
— И еще, — продолжала Фериус, — берабески часто заливают внутрь ножен яд местных змей. Если попадет на кожу, будет очень больно.
Ладно, я и не собирался допускать, чтобы этот меч коснулся меня.
Мужчина был стройнее своей спутницы и более смуглым. На первый взгляд он вовсе не имел оружия. Так казалось, пока он не остановился футах в двадцати от нас. Лишь
— Тьязханы, — сказала Фериус. — К ним тоже не желательно прикасаться.
— Дай-ка угадаю. Они отравленные?
— Как ни странно — нет. По крайней мере, не в том смысле, к которому мы привыкли.
— Тогда что…
— Наш Бог милосерден даже к неверным, — проговорил мужчина. — И потому я должен предложить вам шанс выжить.
Он говорил на дароменском наречии, но с сильным акцентом. Мы с Фериус были одеты как жители приграничья и более всего походили на дароменских пастухов.
— Пусть он дарует вам покой и любовь, пребывайте в мире, — ответила Фериус с необычным официозом в голосе. Она так делает порой. По большей части Фериус изъясняется как пьяная картежница, но иногда ее красноречию и витиеватым фразам может позавидовать и придворный дипломат.
— И вам мир, — ответил мужчина с ноткой удивления в голосе. — В самом деле, мир может высоко цениться. — Он указал на землю. — Вы должны опуститься на колени и склонить головы, дабы Бог узрел, что вы почитаете его и пришли не затем, чтобы вмешаться в его промысел.
Фериус пожала плечами, словно бы извиняясь.
— Прости, глубокоуважаемый, но, когда я склоняю голову, мои глаза не видят путь впереди, а если я стою на коленях, то не могу идти туда, куда указывает сердце.
Эти слова, казалось, изумили двух берабесков, но лишь на миг.
— Аргоси, — сказала женщина. Скорее, выплюнула это слово.
Фериус ухмыльнулась.
— Самая обычная и ожидаемая реакция, правоверная.
Мужчина начал проявлять признаки нетерпения.
— Задавай свой вопрос, странница. Мы не ищем ссор с аргоси.
Фериус сделала шаг вперед и демонстративно огляделась по сторонам.
— Вы далеко ушли от своих храмов, глубокоуважаемые. Ближе к границе Гитабрии, чем к святым местам. Какое преступление совершил этот маг, что вам пришлось устроить столь долгую охоту?
— Ересь, — ответили в унисон двое правоверных.
— Для этих ребят все — ересь, — прошептала мне Фериус.
Потом она снова обратила взгляд на барабесков.
— На свете есть семьсот и семьдесят семь ересей, глубокоуважаемые. Не могли бы вы сказать поточнее?
Это, как казалось, впечатлило мужчину.
— Ты сведуща в нашей жизни, поэтому я отвечу тебе. Он обвиняется в колдовстве.
Прежде чем Фериус успела ответить, он поднял руку. Металлические наконечники накладок на пальцах
— И прежде чем ты спросишь: из восемнадцати форм бесовства он совершил наихудшее. Это — колдун-изгой.
— Проклятие! — прошипела Фериус сквозь зубы.
— Так плохо? — спросил я. — То есть хуже, чем остальные семьсот семьдесят шесть ересей?
— Берабески ненавидят магов. Но чаще всего не рискуют спровоцировать войну просто ради удовольствия укокошить одного из них. Однако мага-изгоя можно казнить безбоязненно, не опасаясь карательных мер.
— Ну, тогда ясно, почему никто не рвется спасать этого парня, — раздраженно сказал Рейчис. — Это ж каким надо быть мерзавцем, чтобы от тебя отрекся собственный народ? И чтобы они натравили на тебя своих врагов?
Он глянул на меня со странным выражением на морде. Я расценил его как легкое смущение.
— Ну, твой случай, конечно, особый, — прибавил белкокот.
Фериус встретилась взглядом с правоверным.
— Вы идете темной тропой, глубокоуважаемые, проводя ритуал обречения без суда. Какие у вас есть доказательства, что этот маг…
Женщина начала было возражать, но ее спутник снова поднял руку.
— Успокой свою совесть, аргоси. Этот еретик был глуп. В городе, в трех днях езды отсюда, он называл свое имя каждому, кто желал слушать. — Он бесстрастно кивнул себе за спину — туда, куда его товарищи утащили мага. — Человек, которого мы казним сегодня, не кто иной, как печально известный изгнанник джен-теп. Келлен из дома Ке.
Глава 5
ИЗГНАННИК
— Ладно, признаю, — сказал Рейчис, когда мы стояли в боевой стойке напротив двух правоверных берабесков, — такого я не ожидал.
— Вы совершили ошибку, глубокоуважаемые, — сказала Фериус тем же спокойным, почти веселым тоном, как и прежде.
На берабесков это не произвело особого впечатления. Женщина с мечом что-то сказала спутнику на своем языке. Я понятия не имел, о чем она толкует, но, по сути, это было что-то вроде: «Эй, давай уже прикончим этих неверных, казним пленника, а потом можно будет спокойно распивать чаи и мило беседовать с их отрезанными головами».
— Преклоните колени, просите прощения, и тогда мы сможем сохранить вам жизнь, — сказал мужчина, приближаясь к нам. — Наша миссия — казнить Келлена из джен-теп, а не убивать заблудившихся путников.
— Эх! — сказал Рейчис, припав к земле в преддверии атаки. — Это все было бы забавно, если б нам не грозила неминуемая смерть.
Женщина взмахнула изогнутым мечом — так, словно он ничего не весил. Лезвие прорезало воздух со свистом, слышимым даже сквозь рев бури.
— Человек из народа этого колдуна — тоже маг — пришел к нам на переговоры. Он уверял, что мы должны избавить мир от этого богохульника.