Механический Зверь. Носитель Искры
Шрифт:
Все было кончено меньше чем за минуту, но Лазу она показалась вечностью. Боль была адской, каждая клеточка ныла, готовая разорваться в любое мгновение. Но пока он держался. Слабея, с каждой секундой уступая кровавому монстру все новые и новые рубежи сознания, но держался. И этого с лихвой хватило, чтобы рвануть к Виа и одним движением напрочь оторвать голову от плеч. На грани слышимости тут же послышались вопли о красном цвете, но он старался их не слушать.
– «Выведи меня отсюда!» - Он со всего размаха ударил по стене камеры и прочнейший камень, зачарованный тысячами заклинаний подался как картон. Сейчас он был
Закинув руку парня себе на плечо, Ашадин вытащил его наружу и побежал в ту сторону, где коридор поднимался вверх.
– «Твою мать, какой же ты тяжелый…» - Мастер Игр с трудом переставлял ноги, ткани метаморфозы были почти в тридцать раз плотнее человеческих. Но Лаз его уже не слышал.
Внутри него разворачивалась настоящее противостояние. И он проигрывал по всем фронтам. Максимум полчаса разум Лазариса Морфея полностью исчез бы, поглощенный кровавым художником. В затухающем сознании со скоростью молнии проносились сотни вариантов, но ни один не подходил. Сейчас все дело было в грубой силе, и у художника ее было слишком много. Именно этого и добивался Газарм, если бы в накопителе оказалось недостаточно энергии, она вся ушла бы в мощнейшее воплощение и монстру не досталось бы ничего. Да, ему было бы очень плохо, но стоило только истратить излишки и все вернулось бы в норму.
А так, художник получил запас мощи, равный где-то пятикратному объему энергии самого Лаза. И в отличие от той силы, что сейчас буйствовала в его теле, полученная кровавым чудищем, сразу попала в его полное распоряжение. Так что все не решилось сразу на месте только потому, что тело, сознание и душа все-таки принадлежали ему и монстру нужно было время, чтобы все это захватить.
Они прошли несколько поворотов и наткнулись на отряд охраны, отправленный по их душу. Виа была права, ее смерть включила высочайший уровень тревоги. Однако сейчас для Лаза все эти демоны были не страшнее муравьев. Просто желание и каждый атом в мозгу демонов превратился в атом кислорода. Сейчас его силы это легко позволяли. Почти тридцать стражников упали на пол, а в коридоре запахло озоном и кровью. Сделать что-то менее затратное просто не хватило концентрации.
В следующие десять минут, за которые они добрались до выхода, содержимое черепов еще четырех кордонов смешалось с воздухом. Но вот впереди показались огромные двери, не те, через которые входил сам Лаз, а те, что служили проходом для преступников. Страшная оскаленная морда пялилась на них со створок. Превращать такой объем металла в кислород было слишком затратно, так что пришлось поступить немного изящнее. Межмолекулярные соединения исчезли и небольшой участок, как раз, чтобы два человека смогли пройти, превратился в жидкость. Подождав, пока из отверстия вытечет холодный металл, они прошли в образовавшийся проем и оказались под открытым небом.
Подавляющее поле было отключено, и не просто так. В воздухе висело больше семидесяти фигур. Три четверти всех перворанговых магов прибыли по сигналу остановить нарушителя.
– «Механический Зверь, сдавайся!» - Дастар Растар, вылетел немного вперед. Лазу хватило остатков сознания, чтобы усмехнуться. Имя, которое он выбрал, исходя из детской мечты,
– «Лучше вы уходите, я в любую секунду могу начать крушить все вокруг». – Он вяло махнул рукой, отчего небольшая скала, размером с нефтяной танкер, разлетелась в пыль.
– «Это угроза?»
– «Нет, констатация факта». – Ему было некогда препираться, сейчас главным было как можно скорее улететь отсюда и на полной скорости врезаться в местное солнце, чтобы наверняка умереть. Потому что, если он проиграет бой с художником, ни один из этих семидесяти магов, как и они все вместе, его не остановят.
Может быть именно так все и произошло бы. Вот только Ашадин, до этого с круглыми глазами наблюдавший за собравшейся толпой сильных мира сего, не затрясся от гнева.
– «ТЫ!» - Тот, на кого он указывал Лазу был незнаком. На встрече его не было. Высокий блондинистый эльф, в сложном составном доспехе, из спины в районе лопаток росли три скорпионьих хвоста, а в левой руке был обнаженный меч. В правой же подергивалось, словно дымка в пустыне, иллюзорное изображение бело-зеленого черепа, от которого исходила очень большая сила.
– «Я? Что я?» - Он был, вполне резонно, удивлен вниманием к собственной персоне, но Мастер Игр продолжал указывать ему прямо в грудь.
– «Ты убил ее!» - Если бы Лаз не обхватил рукой шею Ашадина, мужчина давно бы ринулся в атаку.
– «Я много кого убил, поконкретнее, будь добр». – Толпа с каким-то голодным любопытством наблюдала за этим диалогом. Никто не сомневался, что преступник будет схвачен, а посмотреть интересное представление никто никогда не откажется.
– «Дайла Котас, Мастер Законов пятого ранга. Ты убил ее, когда она проходила испытание на четвертый ранг. Этому не было никаких причин, она уже сдалась, но ты все равно забрал ее у меня!» - Лаз все понял. Он помнил историю, рассказанную Ашадином. Его жену убил Мастер Смерти, испытатель, назначенный ей сферой.
– «А, я помню. Да, убил. Что дальше?» - Похоже эльфа это нисколько не трогало.
– «Сволочь! Да я тебя!»
– «Успокойся, ты ему не соперник, уже то, как быстро он добрался до этого ранга говорит о таланте. Плюс разница в рангах, остановись, прошу тебя». – Лаз попытался стать для Мастера Игр голосом разума, но из-за того, что пришлось отвлечься художник скачком отхватил себе значительный кусок территорий. И сознание на секунду отказало. Тело расслабилось и рука, державшая Ашадина за шею, тоже.
Через секунду хозяин трактира “Последний шанс” уже мчался в бой, напрочь забыв о здравом смысле. Через две его тело, без каких-либо признаков жизни падало в лавовое озеро.
Глава 25. Последняя.
Ранения бывают разные. Легкие, тяжелые, смертельные. Однако в большинстве случаев своевременная помощь способна нивелировать любой урон. В случае с мировыми магами все было намного сложнее. Поддерживающая их энергия могла сохранить искорку жизни даже при обезглавливании или чем-то подобном, что для обычного смертного – верная и мгновенная смерть. Но в теле Ашадина не было ни капельки жизни. Всего один удар скорпионьего хвоста и конец.