Механик её Величества
Шрифт:
А Лючике встала, и Александр с восторгом увидел - как она преобразилась. Вместо пугливо вжимающей голову в плечи девицы в трактирной зале обнаружилась полубогиня. Редкие с утра посетители, ненароком прошмыгнувшая мимо служанка да и сама трактирщица уважительно поклонились. Ведьма одарила тех благосклонным кивком, и величественно проплыла к выходу - да так, что все восхищённо улыбнулись.
С высоты крыльца обнаружилось, что почти вся деревенская площадь забита селянами, а те, кто посмелее, прихватили с собой вилы, цепы и даже блеснула пара топоров. А на окрестных заборах и деревьях обнаружились любопытные мордашки детворы. Лючике
– Ну что, крестьяне - хоть наутро и трещала у меня головушка от вашего зелья сонного, хоть и собирались вы меня на огне поджаривать, но вот благородный дон уговорили меня не гневаться.
Староста переступил с ноги на ногу, комкая в натруженных ладонях шапку и упрямо не поднимая глаз от деревенской грязи.
– Дык мы это… по тёмности нашей да неразумности… уж не серчайте…
– Да уж, если я прогневаюсь, то потом и гневить меня больше некому будет, - как-то буднично заметила ведьма.
– Ладно, в следующий раз получше думайте. Где там знахарка здешняя? Ага, вот ты… иди ко мне.
Из толпы протолкалась опасливо зыркающая старушенция, от коей за несколько шагов шибало в нос травами и ещё чем-то слегка тревожным. Лючике неожиданно для всех чуть поклонилась той.
– Здравствуй, сестрица - и спасибо, что пользуешь обормотов этих, - она поманила пальчиком худого мужика в полинялом до серости зипуне.
– А ну, ходи сюда. Покажу травнице вашей, как такие нарывы лечить…
Мужик опасливо вышел на крыльцо, но на большее его сил не хватило - он бухнулся на замызганные доски, обречённо опустив плечи. А ведьма распорядилась знахарке принести что-то такое и настойку из нечто эдакого. И когда шустро пробравшаяся сквозь толпу девчушка принесла из хаты требуемое, болезный страдалец, закатив от страха глаза, скинул портки. Дальнейшее трудно описать несведущему в этих окаянных делах - замечу лишь, что недоверчиво щурящаяся знахарка всё сделала сама. Лючике только руководила, подсказывала, да один раз поправила, когда из здоровенного нарыва пшикнул сизый дымок и посыпались крохотные молнии.
– Поняла?
– ведьма распрямилась, старательно не обращая внимания на напряжённо вытянутые в попытках разглядеть происходящее шеи и перекошенные от страха лица.
Ибо здоровенный нарыв чуть пониже мужицкой задницы волшебным образом исчез, оставив лоскут чистой, по-детски розовой кожи.
Знахарка повздыхала, но всё же неуверенно кивнула. Но Лючике вытребовала из толпы бабёнку, у которой на пол-лица грязно-серым пятном расползся лишай.
– Давай теперь сама, - распорядилась Лючике и незаметно подмигнула внимательно присматривающейся Тиль.
– Оплошаешь - начнёшь сначала.
Бабёнка оказалась смелее - уж видно, надоело ей уродиной ходить. И настрой её, наверное, передался знахарке. Ибо она с такой лихостью провела свои шаманские пляски с бубенцами да окуриванием травками, что с крыльца вместо прежней страхолюдины шагнула гордо выпрямившаяся, статная молодица.
– Ну вот, только со зверобоем полегче - не у всех его тело приемлет.
Затем Лючике осмотрелась и прошла вперёд, не слушая благодарностей оказавшейся Лушкой бабёнки и её бородатого муженька в драном кафтане.
Тот задёргался попервости, но ведьма властным голосом, от которого на миг словно потемнело солнце, бросила ему в лице несколько слов. Неслышный гром поразил людей, некоторые от ужаса попадали - но из глаз старика вырвался сноп искр. А когда ошеломлённые крестьяне посмотрели в лицо дедка, тот уже утирал слезящиеся глаза и удивлённо озирался по сторонам.
– О, Хведот! Я ж зим пять табе не видал?
Не обращая ни на кого внимания, Лючике подошла к срубу колодца, властно воздела над ним руку. Покачала осуждающе головой.
– Эх, староста - криница-то заилилась, и вода в ней просто дрянь. Отчего не чистили - давно розгами тебя не драли? Неровен час, от дурной воды и болезни пойдут.
Санвел озадаченно почесал пониже спины, и буркнул в том духе, что и чистили, и жабку туда бросали, и водяного духа задабривали - а всё неймётся чего-то… Ведьмочка вздохнула, и принялась накладывать свои чары. Что там она делала, не понял даже внимательнейшим образом присматривающийся Александр. Однако когда улеглись отчего-то вставшие у всех дыбом волосы, да перед глазами унялись разноцветные круги от ярчайшей вспышки, парнишка посмелее опустил в колодец ведро.
Отведав вкуснейшей чистой воды, крестьяне стали кланяться да наперебой частить, дескать - госпожа ведьма, у меня корова хворает, а у той дочка не говорит отчего-то, и вообще куры не несутся…
Лючике усмехнулась. Указала рукой в сторону.
– Вон тот белобрысый мальчонка на заборе под яблоней, - её пальчик переместился в сторону.
– И вон та девчушка в окне. Завтра же - в ученики знахарке.
– Дар у них к целительству, понимаешь? Как выучите, большая польза селу будет!
– от её слов староста переменился в лице и бухнулся в ноги.
Отмахнувшись от благодарственно кланяющегося крестьянина, Лючике с прелестным румянцем на бледных от холода щеках взглянула на Александра.
– Подождёте денёк, светлейший дон? Надо со знахаркой здешней пройтись, деревню в порядок привести… - получив в ответ нежную, всепрощающую улыбку, она осторожно улыбнулась и отправилась ворочать здешними делами.
– Шо деется-то, Хведот?
– сидящий на завалинке бородатый мужичок в драном кафтане сдвинул набок картуз и откровенно почесал в затылке.
Его собеседник, подстарковатый щуплый крестьянин в вязаном колпаке и с трубкой в зубах пожал плечами. Вынул чадилку узловатыми пальцами, вздохнул.
– Може, и правда, добром надо было встречать?
– с каждым словом колечко дыма поднималось в вечереющее небо. Колыхалось там, словно колеблясь в сомнении - на какую звезду нанизаться?
– а затем таяло в чистом и пронзительно-прозрачном осеннем воздухе.
Сидящий рядом Александр, обсыхающий после работы в кузнице, набросил на разгорячённые плечи рубаху. Достал кисет, не спеша набил трубку, чувствуя настороженные взгляды крестьян. Хоть благородный дон не белоручка и уважение к работным людям имеют - а всё ж, кто их знают?..