Мексиканские страсти
Шрифт:
— Ни хрена не видно! — прошептала Леся на ухо Кире. — Надо зажечь свет!
— С ума сошла! — ужаснулась Кира. — Может быть, предложишь еще и иллюминацию с фейерверком устроить? Хватит и фонарика.
В свете фонарика обнаружилось, что каюта совсем невелика. Обставлена по минимуму. Правда, на полу лежал ковер с упругим толстым ворсом. А на стенах была повешена пара картин, изображающих море и бегущие по волнам яхты.
Кроме того, в каюте стояло две койки, между ними маленькая тумбочка с зеркалом. И еще был сделан шкаф. Девушки
Следов той девушки, которая еще утром была на яхте, тут тоже не наблюдалось. Возле зеркала не валялось никакой дамской косметики. А в ящичках не было ничего, что напоминало бы предметы дамского обихода. Совершенно законченная мужская территория.
— Придется как-то взломать дверь во вторую каюту, — прошептала Кира, гася фонарик и выходя в коридорчик.
Она несколько раз повернула ручку двери, надеясь, что та в конце концов поддастся и откроется сама собой. Чуда не произошло. Дверь продолжала стойко держаться.
— Послушай! — вдруг прикоснулась к локтю подруги Леся. — Вроде бы какой-то шорох!
Кира тоже прислушалась повнимательней.
— Это оттуда! — прошептала она, указывая на закрытую каюту. — Там кто-то шевелится.
— И стонет, — приложив ухо к двери, заметила Леся. — Совсем тихо, но все же стонет. Слушай, не нравится мне все это. Пошли отсюда!
— С ума сошла! А вдруг там человеку плохо? И ты предлагаешь уйти и оставить его без помощи?
— Как бы нам с тобой после оказания помощи тому человеку плохо бы не было, — вздохнула Леся, но осталась с подругой.
Тем временем Кира принялась колдовать с замком.
— Конструкция плевая, — шептала она.
Ей самой было жутковато, поэтому она старалась все время что-нибудь говорить. Тогда было не так страшно.
— Надо всего лишь чем-нибудь острым поддеть язычок замка, — продолжила она. — Леся, у тебя нет ножа?
— Нет! — испугалась Леся.
— Жаль, — расстроилась Кира. — Я тоже не захватила. Как-то мы с тобой неосмотрительно поступили.
— Может быть, у Никиты есть? — осенило Лесю.
Нож у Никиты нашелся. Но сам парень выглядел как-то странно. Нож он протянул Лесе совершенно молча. И при этом даже не пожелал уточнить, зачем он ей понадобился. К тому же он не сводил глаз с воды за бортом яхты. И таращил глаза так сильно, что Леся даже испугалась, как бы они у него не вывалились.
— Ты чего? — спросила она у парня.
— Ничего, — сдавленным голосом произнес тот и тут же попросил: — Слушай, иди сюда!
— Зачем? — насторожилась Леся.
Некоторое время Никита мялся, но потом все же признался:
— Мне тут русалочка померещилась. Будь другом, посмотри.
Леся пожала плечами и выразительно покрутила пальцем возле виска. Смотреть на русалочку она не собиралась.
— Некогда
Но так как Никита по-прежнему не обращал на нее никакого внимания и таращился в воду, то она просто взяла у него нож и вернулась к Кире, сообщив той, что Никита окончательно свихнулся на почве рыбной ловли. И теперь ему в воде уже мерещатся русалки. Того и гляди, сам себе жабры отрастит и в воду жить переселится.
— Что же, у каждого свои недостатки, — прокомментировала эту новость Кира. — Все равно для Светки он идеальная кандидатура. А что русалки, так подумаешь. От них никакой реальной угрозы супружескому счастью быть не может. Куда им, с их-то хвостом!
После нескольких неудачных попыток Кире удалось кончиком ножа наконец поддеть язычок замка. Тот щелкнул, и дверь открылась.
— Пошли! — включая фонарик, скомандовала Кира и первой шагнула в каюту.
В каюте, в отличие от коридора, не было даже слабого освещения. Только тот тусклый свет, который пробивался сквозь жалюзи на окне. Дрожащий луч фонарика поспешно обежал все помещение и остановился на кровати.
— Ой! — пискнула Леся.
У Киры от неожиданности фонарик тут же выскользнул из рук. И, упав на пол, перестал светить.
— Там кто-то лежал? — дрожа, прошептала Леся. — Ты не видела?
Кира молча сглотнула. Ей тоже показалось, что на стоящей широкой кровати лежало чье-то тело. Сейчас ей ужасно захотелось заорать или удрать куда-нибудь подальше. С трудом взяв себя в руки, она присела на корточки и принялась шарить рукой вокруг себя. Как назло, пол и в этой каюте был покрыт толстым ковром, который гасил все звуки. Поэтому она не слышала, в какую сторону отлетел фонарик.
Наконец ее рука нашарила холодную металлическую ручку. Девушка быстро схватила фонарик и включила.
— Ой! — снова пискнула Леся.
Но на этот раз Кира была готова к тому, что увидела. И фонарик из рук не упустила. На кровати в самом деле лежал человек. Это была совсем молодая девушка с растрепанными длинными волосами, которые разметались по подушке. На ее лице было несколько ссадин. Одна — самая здоровая — украшала ее скулу. Остальные, уже подсохшие, были разбросаны по всему лицу.
Картину дополнял тот факт, что обе руки девушки были прикованы к металлической спинке кровати. Ноги тоже. А во рту у нее был вставлен кляп. В общем, упакована она была так, что почти не могла шевелиться. Тем не менее девушка была жива и усиленно таращилась на подруг своими огромными бездонными глазищами, в которых плескалась странная смесь надежды, ужаса и мольбы.
На секунду подруги замерли в нерешительности. Потом Кира сунула фонарик Лесе, которая машинально схватила его. А сама Кира направилась к прикованной девушке. Справиться с наручниками без ключа или отмычки ей было явно не по силам. Да и неизвестно, хотела ли этого девушка.