Мелькание жизни между капель дождя
Шрифт:
Солнце стало все настырнее стримится к закату, от чего Михаила пронзило сильное переживание за то, что он может что-то не успеть. Поэтому он не желал тратить ни одной лишней секунды.
– Мне трудно без Вас… Ты, даже не представляешь, как я скучаю по Вам бесценные мои.
– Мы тоже. Не переживай. Всё хорошо.
– Я стараюсь сделать так, чтобы мои действия принесли хоть какую-то пользу, но мне так и не удаётся понять, что же я всё-таки делаю. Я… Я зашёл в глушь любовь моя. Я потерялся…. Я потерялся.
– Не переживай. Всё хорошо. – Продолжала
– Я клянусь тебе, что я исправлюсь. Честно! – Нервно, чуть ли не крича говорил он, – Я стану тем, кого ты во мне хотела видеть. Я поборю своих демонов! Клянусь.
– Всё хорошо! – Её голос был столь же мягок, но неожиданно стал шумным и звонким, словно эхо в пещере.
– Я люблю Вас и скоро буду с Вами… Я! – Он упал, пустив слёзы на своих коленях, – Хотя в этом я тебя не подведу.
– Не бойся! – Сказал подошедший изо тьмы комнаты сын. Молодой человек был очень похож на своего отца практически во всём, лишь глаза его источали куда большую доброту, – Мы любим тебя. Ничего не бойся.
Он поднял голову глядя им в глаза. Слёзы стекали по его щекам, а лицо краснело. Он чувствовал душевную боль и усталость. Михаила пронзило неистовое чувство, напоминающие сильного удара в грудь. Вместе с головой, он нашёл в себе силы, чтобы подняться на ноги самому. Лица любимых предавали ему стойкости и крепости, от чего ему казалось, что отныне он не приклонен и не сломлен.
В последний миг, ему показалось, что мимо ихних глаз пролетела маленькая бабочка, с ярко-жёлтыми крылышками, после чего к его беспокойному духу пришло умиротворение. Он был готов.
– Я скоро буду с Вами.
– Мы знаем.
– А я не знаю. Я не знаю, как мне поступить? Не знаю, сумею ли я довести начатое до конца? Да и стоит ли вообще осуществлять задуманное? Это будет сравни гибели духа. Я не знаю… Что делать? Скажите! Молю Вас! Что!?
– В наших деяниях – наша душа!
Он проснулся. Яркий свет ударил ему в глаза. Ослепительно яркий свет, пронзил его, словно копью пронзает невинную тушу животного. Он был столь мал и хрупок в тот момент, словно маленький и беззащитный ребёнок, который ищет понимания и спасения своего духа.
Лицо его было взмокшим от волнения. Сердцебиение участилось до небывалой скорости, а руки тряслись, словно после серьёзного удара током. Михаил вскочил и стал рыться в своих вещях, изливаясь потом и дыша столь громко, что могло показаться, будто у мужчины случился сердечный приступ. Нервно откопав в сумке фляжку с водкой, он мгновенно открыл крышку, после чего поднёс к губам, но сила и воля его собственного духа остановила его руку в тот момент. Он смотрел на неё глазами загнанного зверя, который полностью осознавал безвыходность собственного положения, после чего подбежав к раковине он вылил всё содержимое пока не увидел медленный полёт последней капли.
– Она бы не обрадовалась этому! – Сказал он, с невероятной горечью в голосе.
От ночной бури, за окном остались сплошные капли. Выглянув в окно, можно было увидеть мелкие падающие капельки
Мужчина ещё некоторое время посидел в слегка шокированном состоянии в постели. После чего приняв лекарство, он стал чувствовать себя немного лучше, но всё равно внутри остался некий неприятный осадок.
Вновь выглянув в окно, он обрадовался тому, что даже эти мелкие капли перестали заботить горожан. Можно было без всяких проблем выйти на улицу и подышать свежим воздухом, не терзая себя переживаниями насчёт неожиданной возможности намокнуть, хотя тучи над городом всё ещё были столь же настораживающими, как и прежде.
Выйдя из своей комнаты, Михаил увидел, как в гостиной комнате, уже сидели несколько постояльцев, которым подавала завтрак хозяйка этого скромного, но очень уютного дома.
Женщина, хоть и делала всё на скорую руку, стараясь не отвлекаться на всё прочие, всё же нашла минутку не на долго отлучиться и подойти к Михаилу обменяться парой скорых фраз.
– Доброе утро! Как Вам спалось на новом месте? – Спросила она широко улыбаясь.
– Вы знаете, довольно крепко. Обычно мне не удаётся поспать более пяти часов, но в этот раз мой сон прошёл, практически, без прошествий.
– Очень рада это слышать. Просто, видите ли, сегодня я встала слегка пораньше, дабы успеть приготовить завтрак на такую большую компанию, и проходя мимо вашей комнаты я, только ничего не подумайте, услышала, как Вы очень тяжело и нервно вздыхали, а также что-то бормотали, довольно громко. – Оно немного помолчала, раздумывая, что сказать. – Ах да, ещё меня немного смутил тот факт, что Вы не выключили свет ночью. Надеюсь, впредь у нас не возникнет таких конфузов.
Эта новость довольно сильно насторожила Михаила. Он не переживал из-за того, что порой он говорит во сне по ночам. Его разум терзали переживания насчёт того, что же именно он мог сказать. Ведь информация, которая ведома только тебе одному и никого более не должна касаться, ставая обнародованной теряет весь свой шик.
– И что же я там такого бормотал? – Спросил он надменным, но в тоже время очень спокойно и умеренно, – Надеюсь я Вас не сильно удивил этим. Понимаете ли, я одинокий человек и, к сожалению, меня некому более упрекнуть в этом недостатке.
– Нет, нет! Вам не стоит переживать насчёт этого. – Поспешила она заверить его в полной конфиденциальности. – Однако, если этот вопрос Вас столь беспокоит, Вы постоянно повторяли:” В наших деяниях – наша душа!”. Повторяли эту фразу всё вновь и вновь, причём с разной интонацией, после чего резко замолкали и на этом всё. Но вот Ваши вздохи, были весьма нездоровы. Настоятельно рекомендую Вам посетить доктора, причём незамедлительно. Со здоровьем шутки плохи, как известно.
– Я весьма Вам признателен! Обязательно воспользуюсь Вашим советом. И ещё раз прошу прощения, что доставил неудобств.