Мелкая еще или Как обрести счастье, невзирая на братьев
Шрифт:
– Ты чего тут в такую рань?
– А?
– девушка подняла голову.
– Привет.
– Привет!
– улыбнулся я.
– Забавная футболка!
Руслана опустила взгляд на грудь и улыбнулась. Ярко-желтая ткань с забавным котиком, у которого была улыбка от уха до уха. Внизу шла красная надпись - "Растяни улыбальник, день прекрасен!"
– Могу подарить...
– Сейчас?
– съязвил я, никак не ожидая, что Руся встанет и снимет ее.
– Легко!
Руслана протянула футболку, оставшись в лифчике от купальника и коротких джинсовых шортах. Я же с расширенными глазами смотрел на улыбающееся лицо девушки и пытался побороть себя, чтобы не взглянуть
– Не надо...
– хрипло выдавил я.
– Почему?
– казалось, что девушка не замечает моего состояния.
– Тебе же понравилась футболка. Да и размерчик, похоже, подойдет.
– Ага, - кивнул я и, стянув свою белую футболку "Russia" отдал Русе.
– В обмен.
– Ну, хорошо!
Когда Руслана надела подаренную футболку, я испытал сожаление на половину с облегчением. Сам не до конца понимаю свои чувства и эмоции, но одно занюзнаю точно - эта маленькая бестия с темно-серыми глазами мне стала необычайно дорога. Такая маленькая и с виду беззащитная, она пробуждает в душе странные, непривычные чувства.
– Ты кстати так и не отвела, что скучаешь с утра пораньше?
– Не скучаю, а голодаю!
– буркнула Руся, и живот жалобно поддержал ее.
– Диета?
На дух не переношу помешанности девушек на диетах. "Это мне нельзя! Это уже поздно есть!" Как так можно издеваться над организмом? Ну, если есть лишние килограммы, то надо не голодать, а идти в спортзал и стрясать жиры!
– Я что на умалишенную похожа? На фига мне мучить себя голодовкой? Просто кто-то слишком "умный", кроме фруктов ничего дельного на завтрак не привез!
– Кафе для посетителей работает с девяти, ресторан вообще раньше обеда не откроется...
– проговорил вслух я.
– Есть у меня идея. Пойдем, буду кормить тебя!
– Чего?
– Еду сейчас раздобудем!
– Где? Ты же сам сказал...
– договорить Руслана не успела, я схватил ее за руку и дернул на себя, так что девушка оказалась в моих объятиях.
– Не переживай, накормят тебя, если не брезгуешь завтракать с простым народом?!
– не хотел этого говорить, но слова сами слетели с губ, а теперь, как говорить в поговорке: слово не воробей...
– Дурак ты!
Руся попыталась вырваться, но у нее не получилось. По лицу было видно, что ее обидели такие слова. Пришлось срочно исправлять свою оплошность и извиняться, причем искренне.
– Прости! Просто ляпнул не подумав...
– Слова, сказанные в порыве, чаще всего являются единственными, что человек говорит искренне.
– Рысенок, ну я, правда, сожалею! Я не хотел тебя обидеть! Пойдем завтракать, а?
Девушка смерила меня сердитым взглядом. Пришлось изображать на лице самую умильную рожицу. Слава Богу, мои старанья оправдались - Руся искренне пыталась сдержаться, но не смогла и, улыбнувшись, кивнула.
– Вот и отлично!
– я быстро наклонился и, чмокнув Руслану в улыбающиеся уста, повел в сторону кафе.
Руслана
Этот обалдуй провел меня в еще закрытое для посетителей кафе через черный ход, напугал поваров, чуть ли не до икоты, с требованием покормить бедных нас. Правда придуриваться и изгаляться над персоналом у него долго не получилось, в самом разгаре появился взрослый мужчина лет пятидесяти. Подойдя со спины, он отвесил Барсику звонкий подзатыльник. Яр быстро заткнулся и удивленно
– Михалыч, нас кормить не хотят!
– А чего тебя кормить? Завтрак, когда был? Где шлялся?
– напускной грозный вид Михалыча заставил меня улыбнуться.
– А я это... работал!
– Работал он как же! Это ты другим по ушам катайся, а я видел с утра угон водного!
– Не нуди. Ты поесть дашь или нет?
– Тебе нет. А вот очаровательную девушку накормлю!
– мужчина обратил на меня внимание и незаметно для Барса подмигнул.
– Как зовут нежное создание?
– Руслана. И не такое уж я и нежное!
– улыбнулась я и добавила: - Скорее наоборот, плюс еще и нахалка, которая просит нормальной еды!
– Такую нахалку грех не покормить!
– хохотнул мужчина.
– Меня Михалычом зови.
Повар проводил и усадил нас за стол, пообещав как можно быстрее принести еду.
– Ты рисуешь только на стенах или на бумаге тоже?
– спросил Ярослав.
– Нет. Я рисую где угодно, когда угодно и на чем угодно!
– ответила я, откинувшись на диванчик после плотного завтрака.
– А что больше любишь рисовать?
– Не знаю, - пожала плечами.
– Во всем есть свое очарование. Портреты - самое сложное, наверное. Там при должном опыте и таланте можно передать даже эмоции, того кого рисуешь. Природа - но тут скорее передаешь свои. Особенно радует, когда пейзажи получаются живыми. Словно подует ветер, листок слетит с дерева, вода колыхнется или из-за куста выпрыгнет заяц. Хотя вот натюрморты или что-то неживое не люблю изображать, хотя иногда и рисую, - улыбнувшись, я вернулась в реальность. Вот так всегда за разговорами о живописи ухожу далеко в себя.
– А с чего такие вопросы? Портрет хочешь свой?
– Нет, спасибо!
– парень выставил вперед руки, словно ограждаясь.
– Просто хотел предложить тебе съездить в одно место. Там природа красивая...
– Когда?
– загорелась идеей взять в руки карандаш.
– Либо на закате, либо завтра на рассвете.
– Закат!
Договорившись о времени и месте встречи, разошлись каждый по своим делам. Я на пляж, а Яр, судя по всему, работать. Домой мне идти не хотелось. Убить меня не убьют, но вот рука у братьев тяжелая и по шее надавать могут. К тому же мне не мешало бы спокойно посидеть и подумать. Хотя делать этого не люблю (думать, я имею в виду), но все же сейчас необходимо. Слишком непонятны мне чувства, которые, как горная река бушевали внутри. А виной все тому этот Барсик!
– Нет, не хочу влюбляться...
– пробормотала я.
"Осталось убедить в этом сердце!" - мысленно добавила.
***
Сердце лихорадочно стучало о ребра, а дебильная улыбка не хотела сходить с лица, как бы я не пыталась ее убрать. Как бы не хотела, но я все же влюбилась. Ну, или уже очень-очень, буквально в миллиметре от этого. Понимаю, что зачастую любовь приносит боль, но ничего не в силах с собой поделать. Быть готовой ко всему невозможно, а к любви тем более. Она ведь не спрашивает разрешения прийти и разрушить привычный мир, просто приходит и рушит. Да именно рушит! После того, как первая паутинка любви касается сердца, мир изменяется. Ты начинаешь воспринимать его другим, и тебе это нравится. Но самое разрушительное действие происходит потом... и хорошо если разрушается твой мир от взаимной и чистой любви, а не от боли: неразделенной или преданной. Не могу точно сказать, что будет в том или ином случае, но что-то мне подсказывает, что первый вариант принесет счастье, а второй убьет...