Мелочи геройской жизни
Шрифт:
Аватар видел труп второй раз в жизни, но особой брезгливости не испытал, хотя кое-кто из старших стражников наотрез отказался заходить в тюрьму, куда временно перенесли тело, пока не уберут в ледник.
А что такого противного в человеке? Был живой, теперь мёртвый. Ну да, посиневший и разбухший, поеденный рыбами — так ведь это естественно для утопленника. При жизни он был мужчиной роста чуть выше среднего, худощавым, но жилистым, с широкими кистями рук, где-то потерял половину зубов и ухо. Внешних повреждений не
Например, за расколовшийся под ним лёд.
Одежда простая, из грубой некрашеной ткани… Стоп!
Стражник отогнул воротник. С внутренней стороны на нем расплылось густое чернильное пятно, и даже можно было угадать цифру — то ли единицу, то ли семёрку.
Арвиэль попытался обратить на это внимание Берена, но наставник лишь досадливо отмахнулся и велел помыть руки: он сообщил о происшествии в Стрелецк, однако из центра ответили в духе водяного с уточнением «где-нибудь».
Мёртвого прибрали не «где-нибудь», а на кладбище. В могиле без имени.
Об утопленнике вскоре забыли. Паводок сцепил Истринку и Вельгу коридором разлившихся стариц, по которому в маленькую речушку заплыл сом — здоровенный!
Что там какой-то труп?
Вода спала быстро, и сом освоился в речушке как у себя дома. Одни говорили, мол, в нём две сажени, другие поднимали планку аж до трёх, но поймать хотели все. Дядька Водник перегородил реку, чтобы рыбина не ушла от города, однако помогать кому-либо наотрез отказался, ухохатываясь над ловцами из ивовых зарослей. А сом, почувствовав такое внимание к своей особе, обнаглел: дразнился широкой блестящей спиной, часами бродил вокруг наживки, а потом вдруг залегал на дно, ловко снимал живца с крючка, рвал прочнейшую лесу.
Так никому и не дался.
К концу ледохода горожане попрятали куртки, а Прокопий разрешил стражникам плюнуть на мундиры. В последние полгода капитан всё меньше соответствовал должности: переложив на Берена ответственность за город, он не расставался с бутылкой.
На реку Арвиэль пришёл вовсе без рубашки, вынудив одиннадцатилетнюю Берту смущённо спрятаться за своих овечек.
— Какого шушеля?! — возмутился парень, увидев, что любимое место под ветлой занято. — Курваляй ных баргуза отсюда!
— Щаз! — Эртан напрягся, подсёк и выудил на берег трепещущего, жирненького золотого карася.
«Это мой карась!» — чуть не заорал аватар, но вовремя спохватился.
— Это моё место!
— Ты табличку с именем видишь? Я — нет.
— Табличку завтра приколочу, и радуйся, если не к твоей башке!
— Ты у нас стрражник? — спокойно осведомился Эртан.
— Ну!
— Вот и охрраняй моё ведрро! Га-га-га!
Рассвирепев, аватар подошёл к поганцу вплотную.
— Сейчас
— Во! — Арвиэлю под нос ткнулась когтистая дуля. — Ух ты, вон он!
Ведро описало красивую дугу и бултыхнулось на середину реки, треснув по спине сома, так некстати вылезшего подразниться. Освобождённая рыба порскнула в разные стороны серебристыми росчерками. На глазах зеленея, как петрушка, Эртан медленно поднялся, и секундой позже аватар сидел на своём законном месте под ветлой, часто моргая после нехилого такого толчка.
Раньше Арвиэль просто начистил бы орку морду, но стражник этого сделать не мог. Зато другое — очень даже. И капитана в городе нет!
— Ты арестован за нападение на должностное лицо, — прошипел Арвиэль в орочье ухо, уже сидя верхом на поверженном мордой вниз степняке.
— Я тебя щас!.. — Эртан взбрыкнул, едва не стряхнув наездника, но тот удержался.
— Сопротивление стражу закона при задержании, — перечислял Арвиэль, с удовольствием заламывая орку руку.
— Уррод белобррысый!
— Оскорбление стража закона.
— Если не отпустишь, я тебе кишки на уши намотаю!
— Угрозы и шантаж.
— Тебя в детстве жерребец по темечку тюкнул, прридуррок!
— Ха! Я — венец эволюции эльфов, а ты — мелкий преступный элемент. Мелкий, потому что для настоящего преступника мозг мелковат…
Арвиэль мрачно созерцал угол, в коем стоял уже третий час, но раскаиваться не собирался. Жалко, что синяк рассосался так быстро: одним глазом вполовину меньше пыли видно.
— Злоупотребление должностными обязанностями! Самоуправство! Беспредел! — разорялся Берен, наворачивая круги по хатке. — Арвиэль, ну что мне с тобой делать?!
— Уж придумайте что-нибудь. Моя смена скоро, а вы тут стоять велели.
— Я тебя с должности сниму!
— Хорошо, только Прокопий и стражники не дадут, а люди скажут «расовая дискриминация и произвол».
— Я тебя выпорю!
— Ну выпорите, хоть полегчает. Вам полчасика хватит? Опаздывать не хочу.
— Арвиэль, да что с тобой такое?!!
Арвиэль пожал плечами:
— Всё хорошо, господин Грайт. Вы на своём месте, я на своём, горожане довольны, а Эртан мне просто не нравится, и вовсе не оттого, что он — орк.
— Ну зачем ты с ним ругаешься? — тем временем урезонивала Эртана миловидная смуглая девушка с рыжей косой до пояса, замазывая ему зелёный фингал под глазом. — Хороший парень, яблочки мои прошлой осенью нахваливал, только успевала через забор стряхивать…
— Ты его моими яблоками коррмишь?!! Ксана!!!
— Это — мои яблоки. Твои будут, когда начнёшь сам урожай собирать, а не ждать, пока я сброшу. Вы бы подружились, что ли? Я бы вам обоим косички заплетала…