Мелодии белой ночи

Грей Ронда

закрыл лицо руками, запустил пальцы в волосы и снова поднял взгляд на собеседницу. — А

ты обо мне вспоминала?

— Конечно, вспоминала... — отозвалась Линн, демонстрируя неподражаемую

сдержанность. Но...

— При чем тут «но»?

— Короткая интрижка меня не привлекает.

— А что привлекает?

Линн задумалась. Ей отчаянно хотелось сказать правду, и лучшая возможность вряд ли

представится. Но что, если ее снова ждет унизительный отказ? Что, если

повторится старая

история, на этот раз с Норманом, и бывший шеф ответит, что к долгосрочным

обязательствам не готов, что ничего определенного обещать не может, что, к превеликому

сожалению, ему с Линн Бекиншоу не по пути.

Врожденная честность боролась в Линн с гордостью: чему отдать предпочтение? Но

ведь один раз она уже пошла на поводу у гордости. И чем это закончилось? Двумя неделями

беспросветного горя!

— Я нарочно отправилась в тот же ресторан, где должен был быть и ты, — созналась

Линн. — И вела себя с таким расчетом, чтобы ты непременно меня заметил.

Норман до боли закусил губу.

— Я знала, что, увидев меня с Реймондом, ты тотчас же меня уволишь. Ты ведь

поставил мне ультиматум!

Каждое новое признание давалось Линн все труднее, но отступать было поздно.

— Понятно.

— Да? Что тебе понятно, Норман?

— Что разговор наш не имеет смысла. Мне вообще не следовало приходить. — С этими

словами он встал.

— Я еще не кончила! — резко бросила Линн.

Мгновение Норман глядел на нее так, словно собирался послать ко всем чертям, затем

проворчал:

— А что тут можно добавить? Ты хотела уйти из моей жизни и выбрала путь

наименьшего сопротивления.

— Да, я хотела уйти из твоей жизни, — подтвердила она, следя, как взгляд собеседника

становится все более отчужденным. — Да, я выбрала путь наименьшего сопротивления,

потому что... испугалась.

Ну вот, она произнесла роковые слова, но земля почему-то не перестала вращаться

вокруг своей оси. И дыхание не прервалось.

74

— Чего испугалась?

— Я не могу рассказывать, когда ты стоишь, — прошептала она. Норман неохотно сел

и приготовился слушать. — Ты мой первый мужчина после Реймонда, — призналась Линн,

решив, что не скроет ни единой подробности, даже если откровенность ее убьет. — Когда я

только начала на тебя работать, я сознавала, что ты... очень привлекателен, но на меня твое

обаяние не действовало. Или, по крайней мере, так мне казалось. Наверняка судить трудно.

Реймонд отпугнул меня от мужчин: я привыкла высматривать в них самое худшее.

Линн нервно сцепила пальцы.

— Не знаю, когда все изменилось... Знаю

лишь одно: мы с Корой уехали в отпуск,

соседка моя наслаждалась солнцем и морем, а мне не терпелось вернуться в Англию, к

работе... И к тебе. —

Она храбро подняла взгляд: пусть собеседник высмеет ее, если угодно! Но Норман и не

думал потешаться, напротив, он смотрел на нее очень серьезно.

— Мне и в голову не приходило, что я могу тобой увлечься. Я убедила себя, что

Реймонд скомпрометировал в моих глазах весь мужской пол. И только снова встретившись с

ним в Корт-хаусе, я поняла, насколько преувеличивала власть Монкфорда над моей судьбой.

Я словно жила в темноте — вдруг шторы отдернули и хлынул свет. Я поняла, что мои

чувства к Реймонду — лишь детская влюбленность, не более! А потом мы с тобой... провели

ночь вместе.

— И?..

Линн помолчала. В гостиной воцарилась тишина, но не зловещая и напряженная, а

доброжелательная, словно придающая ей сил.

— И я узнала, что такое любовь, — призналась она. — Я провела с тобой ночь, потому

что полюбила тебя, и ушла по той же причине. — Она коротко, натянуто рассмеялась. — Ты

хотел правды. Ну, вот и получил. Теперь можешь вернуться домой и торжествовать победу.

Твоя мужская гордость ничуть не пострадала — значит, сокрушаться не о чем!

Норман откинулся на спинку кресла и устремил на собеседницу долгий, испытующий

взгляд. Затянувшееся молчание сводило Линн с ума. Пусть скажет хоть что-нибудь!

— Ты так и не ответила на мой вопрос, — тихо напомнил он.

— Какой вопрос?

— Чего ты от меня ждешь?

— Ты надо мной издеваешься? — вспыхнула Линн. — Я открыла тебе душу, точно на

исповеди... Что еще ты хочешь услышать?

— Я так понимаю, ты хочешь выйти за меня замуж.

— Ох! — задохнулась молодая женщина, напрочь забывая об осторожности. — А если

и так?

— Тогда я согласен.

Линн изумленно захлопала ресницами: не ослышалась ли она?

— Поскольку предложение сделала ты, боюсь, что тебе придется на руках перенести

меня через порог! — широко улыбнулся Норман.

— Ты намерен на мне жениться? — спросила Линн с замирающим в сладком

предчувствии сердцем.

— И как можно скорее. — Норман придвинулся ближе: теперь их разделяло несколько

дюймов. — А то вдруг передумаешь!

— Но почему? — недоверчиво прошептала она.

— Да потому, что я люблю тебя! — Он припал к ее губам — и тотчас же отстранился.

— Когда ты ушла из офиса, то словно забрала с собою часть моей души. Я просто не смог