Мелодия Бесконечности - первый аккорд
Шрифт:
«Лаура…» — от этого имени закружилась голова, и Маргарита побледнела, нервно сглотнув и, не дыша, вцепилась пальцами в руку мужа.
А Марк слушал всё и не мог поверить, что это — история его семьи, его история… Подбородок его дрожал, и непрошенные слёзы сами текли по щекам:
— Знаешь, а ведь я догадался ещё тогда, в пещерах под Парижем — я следил за ними и видел всё тогда. Я никогда не видел тебя, но почему-то понял, кто ты. Мне стоило бы вмешаться, но, я не мог выдать себя. Потом я последовал за тобой — ты привёл меня к Тёмному Двору — какая ирония судьбы, не правда ли? — усмехнулся Марк, потом его
— Обiцяю — поїдемо, коли схочеш. (Обещаю — поедем, когда захочешь. Укр.) — только и мог тихо ответить Витриченко-старший, сдерживая наплыв сладостно-болезненных воспоминаний.
— Ты осознал и сделал нечто очень важное, что освободило твою силу Хранителя. Главнокомандующего Ио Шнайдера больше нет — есть Хранитель Земли, Менестрель Ветров — Марк Львович Витриченко, — улыбнулась правительница Тёмного Двора, — Я с радостью освобождаю тебя от занимаемой должности, чтобы ты мог присоединиться к защитникам Небесного Града — твоё место рядом с ними. Надеюсь, ты не будешь возражать, чтобы это место занял господин Надир?
— Это просто чудо! — всплеснула руками Маргарита, глядя на него с неподдельным восхищением.
Юноша смущенно улыбнулся.
Он стоял, а мысли его был где-то далеко — он не знал, радоваться ему или плакать: он не смел даже мечтать о том, чтобы стать на ровне с ними, с другой же стороны, он думал, что, покинув их, сможет забыть её, сможет заглушить этот голос в своей голове, что постоянно повторял её имя, сможет подавить в себе эту страсть. Но, Боже, как же будет это трудно сделать, если он будет видеть её каждый день… каждый день с другим… каждый, бесконечно долгий, день… И нескончаемо длинные одинокие ночи. В серьёз испытать значение слов «желать» и «не сметь»… Господи, дай сил! Дай сил! Ещё одна горькая насмешка судьбы. Так, смеяться ему или рыдать? В любом случае, он не смог бы уйти — все дороги вели к ней, только к ней, а там, будь, что будет…
— Рады приветствовать в Высокой Обители, Хранитель Марк! — Джон протянул ему руку.
— Позвольте служить Небесному Граду, Ваша Милость, — тот преклонил колено.
О если б только мир узнал,
Как чистая Любовь рождает Душу,
Которая суть Женщин распознав,
Их превращает в Ангелов…
А если ангел я? — так Ты тому причина…
Раз я живу — то только для Тебя…
Да… только для Тебя…
Тобою превращенный в ангела мужчина.
Эти строки спонтанно пришли на ум, когда он увидел улыбку Маргариты — полную радости и гордости за него. Златовласая стояла рядом и тоже улыбалась.
— Так это ты — маленькая человечка с сердцем великого человека? Ты его преобразила. А ты очень интересная человечка. Спасибо, что поверила в него, — Лев Витриченко выразил свою признательность Маргарите в поклоне, она ответно поклонилась, потом он повернулся к Альвис, — Спасибо Вам, Ваше Величество, что поддержали и направили его, рискуя своей репутацией и своей жизнью.
— Мне это совсем не было в тягость, — мягко улыбнулась королева.
— Ваше Величество… — обратилась к ней Маргарита, — Джек, мы можем что-нибудь сделать для этой леди? — девушка кивком указала на маску на лице королевы.
— Я мог бы посмотреть,
— Доверьтесь нам, — видя стеснение и неловкость Альвис, Маргарита взяла её за руку, — Не бойтесь — доверьтесь нам, как доверились ваши люди. С Вами поступили очень несправедливо, но мы попробуем исправить это.
— Прошу, снимите вашу маску, — попросила Даниэлла, — Это облегчит работу Джеку, — она поднесла ладони к лицу женщины, и шрамы стали заметно меньше, а на пальцы девушки падали слёзы из глаз королевы.
— Надеюсь, вы не будете против того, чтобы возобновить действие мирного договора, Ваше величество, — предложил Джон, — Лорд-протектор, Самаэль, я уверен, с удовольствием подпишет его.
— Лорд-протектор? — переспросила она, и голос её дрогнул, — а почему не князь?
— Князь скончался, Ваше Величество, — Джон опустил голову.
— Как жаль. Он был великим человеком, — Альвис обняла его, столько лет она пыталась обвинить князя в том, что случилось с ней, а теперь осознала всю бессмысленность своего гнева, — Примите мои соболезнования. Разрешите тогда мне почтить его память и память моей госпожи, — Вайвасват ушел, и от этого стало так тоскливо, что только мысли о преданном и любящем Надире не давали окончательно расклеиться.
— Как пожелаете, — он не стал возражать.
— Жан, а знаешь, что это значит? — обняла его Маргарита.
— И что же, любовь моя? — вопросительно изогнул бровь мужчина, не сдерживая улыбки.
— Это значит — конец войне! — улыбнулась она, — Где твой верный Азраэль? Пора ему отнести радостную весть в Джайпур и нашим близким в Париже. Это значит, что наши матери, твой сын, Рози и Аделька могут вернуться, как и другие беженцы, покинувшие свои дома.
— А, когда солдаты закончат своё лечение, то мы устроим праздник и откроем двери главного дворца для всех желающих, — подытожил Самаэль, — Надеюсь, госпожа Альвис не против погостить у нас подольше?
Когда в мобилизации жизненных сил уже не было острой необходимости, ранения дали о себе знать — сквозь бинтовые повязки просачивалась кровь из открывшихся ран. В глазах Маргариты отразилась нескрываемая паника, когда увидела, как побледнело лицо мужа, а рука, которой она обнимала его, стала мокрой и липкой от крови.
Марк волевым усилием простоял ещё пару минут, пока беспомощно не повис на руках подоспевшего отца.
— Ну, чёрт возьми, полный анамнез! Пипец, как с вами весело, — чертыхнулся доктор, — Носилки быстро! Им срочно нужна медицинская помощь.
И только когда переломный момент состояния здоровья больных был благополучно преодолен, молодой хирург смог вздохнуть с облегчением, и даже более того — в очередной раз высказаться об их поведении.
Из-за двери доносились голоса. Яснее всех различался голос Джека:
— Ненормальные! Нервнобольные! Да вы с ума посходили! Натуральные психи.
Дальше последовал поток таких невообразимых японских ругательств, что Даниэлла невольно рассмеялась. Громко хлопнув дверями, молодой хирург вышел из палаты. Услышав шаги, девушка инстинктивно прижалась к стенке, но когда появился Джек, сделала шаг навстречу: