Мелодия Бесконечности. Симфония чувств - первый аккорд
Шрифт:
Маргарита последний раз посмотрела в глаза этой невероятно сильной и прекрасной женщины — истинной королевы.
— Отпускаю тебя, кровь от крови моей, Маргарита из Маргарит — произнесла женщина.
— Отпускаю тебя, кровь от крови моей, Светлая Королева, — ответила девушка.
Призрак Маргариты Наваррской исчез.
Девушка осмотрелась по сторонам — почему же тогда она сама осталась?
— А у меня ты ничего не хочешь спросить? — раздался голос у неё за спиной.
Маргарита обернулась, и узрела саму себя, только старше лет на десять, с модной причёской, в белой шелковой блузе, костюме бледно-персикового цвета и бежевых босоножках
— Неужели такое возможно, — потрясенно пробормотала Маргарита и сильно зажмурилась, а когда снова открыла глаза, то вторая с неподдельным интересом продолжала смотреть на неё.
— Меня тебе не стоит бояться, — спокойно произнесла она, — Я — это всего лишь ты. Так, у тебя нет вопросов ко мне? — повторила другая Маргарита.
— Кроме картин прошлой жизни, я видела … — начала девушка, немного осмелев, — Это случится в будущем?
— Ты видела лишь отрывки, вырванные из контекста. Ты не видела всей сути. Я не могу обещать лёгкой судьбы, но, могу обещать судьбу, достойную вас. Ваше будущее ещё не написано. Оно будет таким, каким вы его сделаете.
— Есть ещё, что не даёт мне покоя… — девушка запнулась, пытаясь подобрать слова о том, что гложет её сердце и душу, о чём её мысли…
— Я знаю, о чём ты хотела спросить, — другая Маргарита положила руку ей на плечо и ласково произнесла, — и хочу показать тебе кое-что — смотри же внимательно. Пойми, почему я не пожалела о том, что послушалась голоса любви:
Снова, ставшая уже знакомой, вспышка яркого белого света — и Маргарита оказалась в огромной светлой гостинной, украшенной к новогодним праздникам.
Посредине которой, на стремянке возле гигантской ёлки, стояла она сама в алом шелковом платье, развешивавшая ёлочные украшения. Словно, за эти годы ничего и не изменилось — разве что на её лице прибавилась пара морщинок в уголках ясных глаз.
В доме царила предпраздничная суета. Маргарита наряжала ёлку в гостинной — это хоть немного отвлекало её от невесёлых мыслей. Вдруг сердце её забилось часто-часто — и спустя годы, предчувствие не подвело её.
Она как раз прикрепляла большую звезду на верхушку огромного праздничного дерева, когда вошёл Джон. Он был кроток и прекрасен. Девушка от неожиданности оступилась и чуть не упала с лестницы — только крепкие объятия Джона подхватили её. Он был в красной куртке и Санта-Клаусовской шапочке, съехавшей на одно ухо, а большая спортивная сумка, вероятно, символизировала мешок с подарками. Его глаза блестели. Он опустил сумку на пол рядом. По-прежнему, они не сказали друг другу ни слова, но это и не было нужно… Было так упоительно больно, и в то же время так мучительно сладостно, что сердце разрывалось на части… Он погладил её по волосам, улыбаясь сквозь слёзы.
— Милая моя… Марго… любимая… — прошептал он, уткнувшись лицом в её волосы.
— Ты… вернулся… — с нескрываемой радостью вымолвила Маргарита.
— Вернулся… я не мог иначе, — мягко улыбнулся он.
— Прости, я… — произнесли они одновременно и рассмеялись.
— Я вёл себя, как глупец… Я просто очень боялся потерять тебя…, — он опустил
— Ты меня не потеряешь, ты же знаешь — уверенно ответила она.
— За это я и прошу прощения — за то, что усомнился в тебе, — Джон резко поднял голову и поцеловал её в макушку, — Страх и ревность ослепили меня.
— Что было, то уже в прошлом. Главное, что сейчас ты дома, — Маргарита подняла на него свои прекрасные глаза. Джон наклонился и, не в силах более сдерживать чувств, поцеловал её — сначала нежно и почти воздушно, затем всё более настойчиво и страстно. Тело горело в благословенном огне.
В гостинную спустились остальные.
— Здравствуй, отец, — поприветствовал Джона лёгким поклоном привлекательный юноша с проницательным взглядом зелёных глаз и чёрными кудрями.
— Здравствуй, Али, — сердечно обнял его Джон, — Дома всё хорошо? — Да, папа, — кивнул Алишер, — Наши передавали всем привет и самые наилучшие пожелания.
— Привет Джон, — ослепительно улыбнулась Розалинда, теперь это была уже на та маленькая девочка, какой её знает сейчас Маргарита, а обворожительная молодая девушка.
— Рад тебя видеть, принцесса, — Джон поцеловал её руку. — Ба! Какие люди и без охраны, — весело усмехнулась подошедшая Даниэлла, всё такая же светлоокая и лучистая, — Я же говорила Марго, что ты вернёшься, а она, глупенькая, всё плакала, — девушка многозначительно посмотрела в сторону Маргариты.
— Привет, сестрёнка. Здравствуй, Джек, — Джон заключил друзей в пылкие объятия.
— Папочка! Папуля! — с радостными криками на шею Джона бросилась девочка-подросток с пышными локонами светлых волос и яркими синими глазами, — Мы очень скучали по тебе, особенно мама, — девочка дёрнула Маргариту за подол платья, — Ну, ведь правда же? — Маргарита утвердительно закивала и улыбнулась.
— Аделина, здравствуй, родное сердце. Я тоже сильно-сильно скучал за вами, и за мамой особенно, — Джон взял девочку на руки и поцеловал в лоб. — А где ты был? — осведомилась Аделина, играя с прядью его волос, — Папуль, а что ты нам привёз?
— Аделька, имей же терпение, — перебила её девушка азиатской внешности в матросской форме японской старшей школы с гладкими чёрными волосами и пронзительными черными глазами.
— А тебе, разве, совсем не интересно, Лали-Мей? — с хитрецой во взгляде, спросил Джон.
— Прошу, называй меня просто Мей, — смущенно попросила девушка.
— О! С возвращением, Джон! Как раз к столу, — проходя мимо улыбнулась Джастина, неся на кухню поднос с рождественским гусём, — Так, чтобы не забыть — надо ещё дополнительный прибор, — повторяла она, — Дэн, прибор на ещё одну персону, будь любезен, — крикнула она на кухню.
— Ну, здравствуй, — просиял улыбкой светловолосый ясноглазый молодой человек в слепяще белом костюме, — С возвращением.