Мелодия Бесконечности
Шрифт:
Через весь зал прошествовал темноглазый темноволосый высокий юноша в черно-серебристых одеждах под руку с хрупкой девушкой с черными волосами, синими глазами, в темно-синем платье под цвет глаз.
Они медленно, с достоинством подошли к стоящим. по обе стороны от возвышающегося в центре подиума престола, парам своих отцов и матерей — князя и княгини из Небесного града и владык Темного двора — леди Альвис и лорда Надира.
Обнявшись с родителями, молодая пара развернулась лицом к собравшимся и преклонила колени, слово в слово повторив присягу, которую до него уже произносил
— Перед лицом своего отца и своей матери, своей жены, близких и друзей клянусь, что, взяв под свою опеку народ Темного Двора, обязуюсь верой и правдой служить своим людям, быть щитом, что хранит их покой и благополучие, быть мечом, отражающим всякую опасность, что будет угрожать моим людям, Солнцем, освещающим и согревающим их жизнь, заботиться о них и любить их, как если бы они были моими детьми от плоти и крови. И моё присутствие перед вами здесь и сейчас, удостоверяет вам искренность и значимость этих слов.
Джон повязал младшему сыну алую мантию, водрузив на его голову венец и вручив церемониальное оружие:
— Узри же, славный Юг, и ты узри — величественный Запад, и ты — блистательный Восток, и ты смотри — сияющий Север, ибо смотрите вы на нового владыку Темного Двора и нового отца своего народа, — завершив обряд.
Ни Маргарита, ни Альвис не смогли сдержать слез радости и гордости за своих детей, испытав огромное облегчение после того кошмара, что им довелось пережить.
— Поднимитесь, дети, — Джон помог им подняться и заключил в объятия.
— Ваша Милость, вы могли предположить, что все закончится именно так? — обратился к нему, улыбнувшись, стоящий рядом бывший разбойник Надир, обнимая свою любимую жену.
— Я знал, так должно было быть, — улыбнулся в ответ Джон.
— Я обещаю заботиться о Лейле и о своем народе, — дал своё слово Анри, — Клянусь, отец. Я теперь понял, что есть главное и важное в жизни.
— Молодец, сынок, — Маргарита одобрительно погладила его по руке, — Ты большой молодец. Желаем вам с Лейлой счастья, а мы будем стараться навещать вас так часто, как сможем.
— Матушка, — юноша с уважением поцеловал матери руку, — Я уже бесконечно скучаю, — он не сдержался, и со слезами на глазах обнял её.
— Мы очень любим тебя, Анри, — молодая женщина тепло обняла сына, — Вас обоих, — потом она обняла его жену.
— Не надо, крестная, не плачь, — утешала её юная Лейла — после родителей, крестные были для неё самыми близкими людьми, — Наши двери всегда будут открыты для вас с крестным.
— Я знаю, милая, знаю, — Маргарита ласково потрепала девушку по волосам, аккуратно, стараясь не испортить её праздничной прически.
— Твои родители гордятся тобой, ты провел огромную работу над собой и получил то, чего заслуживал, — подошел высокий худощавый сероглазый мужчина с длинными вьющимися русыми волосами, заплетенными в толстую косу, одетый в светло-серый камзол, — Знай, что и твои крестные тобой тоже гордятся.
— Спасибо, крестный Марк, — юноша поприветствовал его крепким рукопожатием, — Я вас с крестной Мей тоже люблю.
— Это
Выйдя на свежий воздух, Маргарите стало гораздо легче дышать, она крепче обняла мужа и расслабленно выдохнула:
— Жан, ты знаешь — всё обязательно будет хорошо, — она уверенно тряхнула головой, — Да, просто прекрасно. Твой сын… наш сын… Это будет началом эпохи великих перемен.
— Ты видела? — Джон вопросительно посмотрел на неё.
— Я знаю, — Маргарита счастливо улыбнулась и поцеловала мужа, хитро сощурив озорные глазки, — Как вам идея перекусить аппетитных блинчиков? От волнения я зверски проголодалась. Ну, вы понимаете… у меня сейчас эта особенность несколько повышена… — после она подмигнула Марку, — И знаешь, Марк, ты будешь отличным отцом и замечательным крестным.
— Кто? Я? — парень недоверчиво покачал головой, растерянно пожав плечами.
— Ну, тогда я поддерживаю тебя, дорогая, — приобняла подругу златовласая, — Мы гуляем уже достаточно долго, и наши маленькие жители требуют свою долю питательных веществ.
— Тогда давайте сделаем перерыв и пообедаем — сегодня у нас был трудный день, — предложил молодой хирург, беря под руку белокурую супругу.
Придя к единогласному решению, уже спустя несколько минут друзья расселись за большим столом у окна в ближайшем кафе, изучая меню.
— Когда мы шли, я заметил тут неподалеку книжный магазин. Вы закажете мне зеленый чай без сахара и блинчики с красной рыбой, пока я сбегаю купить книг? — Марк отложил меню и растянул улыбку в предвкушении, словно уже ощутив запах и шелест страниц напечатанного текста. У него было ни семьи, ни друзей, и книги заменили их. Он читал и читал, взахлеб, проглатывая книги одну за другой, все, какие только мог найти, часами пропадая в книжных магазинах, используя любую возможность, а одно время он даже работал там продавцом, наслаждаясь чтением целыми днями, а герои его любимых книг становились ему всё более близкими и понятными. А вот теперь он имеет возможность приобрести любимые книги или книги, оказавшие на него большое влияние, и перечитывать их столько раз, сколько захочет.
— Да, конечно, — кивнула Маргарита и справилась у него, рассматривая картинки в меню, — А ты большой любитель русской литературы?
— Да, эта поездка напомнила мне, что я давно хотел собрать собственную коллекцию, — парень присел на край дивана, наводя порядок в своём рюкзаке, потом повернулся к приятелям, — Сила стихотворного слога Лермонтова, переносящая нас на воюющий Кавказ… А читали ли вы Николая Гоголя? Так сказочно воспеть природу, культуру и традиции Украины не смог никто — ни до, ни после него. Классик русской литературы польско-украинского происхождения. Сколько мальчишек зачитывались его страшилками с национальным колоритом или представляли себя кузнецом Вакулой, отправившимся в Санкт-Петербург, словно на другую планету, только чтобы достать своей любимой Оксане черевички, достойные самой императрицы, не побоявшись призвать на помощь нечистую силу, подкорив её своей воле. И сам этот город вызывает в памяти другой Петербург — из «Невского проспекта» и «Записок сумасшедшего» — другая сторона Гоголя, страшная и пугающая, и ещё более отталкивающий во всей своей грязи и неприглядности — Петербург Достоевского и его нищего студента Родиона Раскольникова в его самом топографически точном романе не только русской, но и мировой классики. Только тот, кто видел самое дно жизни, может понять всю глубину и трагичность этого произведения.