Мелодия для сопрано и баритона (Русский десант на Майорку - 1)

Никольская Элла

– Похмелье, - определила я его состояние, - Кофе плохо помогает, пошел за пивом.
– Так, во всяком случае, поступал Барановский.

Через несколько минут появился Макс - я как раз одевала Павлика в надежде, что удастся с ним погулять до возвращения Вилли. Некоторое время гость молча смотрел на нас - что за странная манера. Прежде нам почти не случалось разговаривать, честно говоря, я даже не очень понимала его речь. Наша семья говорит на своем домашнем немецком - "кухонном", как однажды пренебрежительно бросил Вилли. А Макс - он из Германии,

точнее - с юга. В Баварии особый диалект. Поэтому, когда он заговорил, смысл сказанного дошел до меня не сразу:

– Грета, ты с Павликом должна уйти от Вильгельма, скрыться. Он для тебя опасен, он получит с твоей помощью то, что хочет, а потом уедет. Тебя рано или поздно найдут, тебе придется за все отвечать, как твоему отцу... Я готов помочь, если ты согласна.

– Помочь?
– Ну что нового он мне сказал, ведь я и сама не верила Вилли, но тут мне стало по-настоящему страшно, просто другой человек подтвердил мои мысли, - Скажи, Макс, а почему ты решил мне помочь? Ты - его приятель...

По твердым губам пробежала короткая усмешка:

– Сам не знаю, Маргарита. Наверно, потому что я не такой, как твой родственник. Мне мало что нужно, у меня и так все есть...

– Что - все? Деньги?

– И деньги тоже. Но мы не о том говорим. Ты согласна? Тогда уйдем сейчас - я встретил Вильгельма на улице и отправил на переговорный пункт звонить моему отцу. Уходим?

– Это правда, Макс? Мы уходим вместе?

Руки на моих плечах. Вчера он меня поцеловал и тут же оттолкнул: "В другой раз, девочка..." Что он замышляет, этот загадочный Макс? Но я схватила сумку, покидала туда вещи. Кажется, я скоро к этому привыкну - к поспешному бегству...

В Летнем саду нашлась уединенная скамейка, Павлик заковылял по траве, норовя поймать воробья. Если бы не битком набитая сумка, мы ничем не отличались бы от семейных пар, которые выводят сюда малышей на прогулку. Если только принять Макса за латыша, к примеру, - они тоже выглядят иностранцами в толпе.

– Подумай сама, Гретхен, тебе решать. К мужу ты вернуться не можешь Вилли свою угрозу выполнит, не сомневайся. У дедушки он тебя сразу отыщет. Есть у тебя друзья?

Друзей не было. Но к деду, пожалуй, я бы поехала: Вилли нас не догонит, самолетом ему нельзя - иностранец, а поездом пятеро суток... Не рискнет он ехать так далеко, виза закончится... Я могла бы оставить Павлика у Паки, а там видно будет...

– Рискованно, - Макс нахмурился, - Во-первых, Вильгельм иностранец по паспорту, но русский у него безупречный. Он может воспользоваться чужим паспортом (Как в воду глядел - Вилли, не спросясь, взял паспорт старшего брата и, не найдя меня ни в Москве, ни в Майске, отправился к Хельмуту. Меня и там не оказалось, зато он застал в отцовском доме Всеволода и успел отобрать у него фотографию и мое письмо - две улики, изобличавшие меня, с их помощью нетрудно было доказать, что Зинаида Мареева и Маргарита Дизенхоф - одно и то же лицо).

Но пока ещё ничего мы об этом не знали и, сидя на скамейке Летнего сада, говорили

о себе, о нас.

– Если он тебя разыщет, Грета, будь осторожна. Меня ведь рядом не будет. Кстати, твой паспорт у него - он мне показывал, там нет фотографии. Ты живешь по чужому паспорту, правда?

– Ничего подобного. Тот паспорт - просто старый, он был у меня до замужества, а теперь новый, - я все ещё не доверяла Максу.

– Я думаю, старый паспорт сдают в обмен на новый, - невозмутимо сказал мой собеседник, - Но теперь понятно, почему в этом документе нет отметки о регистрации брака и рождении сына. Вилли не спрашивал тебя об этом?

– Нет, не спрашивал

Макс ответил многозначительным взглядом: если бы Вилли действительно интересовался моей дальнейшей судьбой, спросил бы обязательно, - так я истолковала этот взгляд. Я почувствовала себя в западне: в какую игру играют со мной эти двое?

– Макс, ты правда на моей стороне?

Он усмехнулся:

– А ты как думаешь?

– Не знаю!
– я заплакала, - Что станется со мной и с Павликом?

Макс встревожился, приобнял меня:

– Не плачь, подумай лучше, куда тебе ехать. Где безопасно?

– Нет такого места на земле, - я зарыдала в голос, - Если не Вилли, так милиция меня поймает, зачем только я уехала от мужа?

– Потише, - Макс подставил плечо, чтобы я могла в него ткнуться, прохожие поглядывали на странную пару, выясняющую отношения по-немецки, Ты уехала, потому что Вилли тебя шантажировал, незачем себя корить. Не паникуй, Гретхен, ты же храбрая, я тебя знаю.

– Ничего ты не знаешь...

– Все знаю. Твои родители - странные люди, и ты тоже, я наблюдал. Но это потом, давай сейчас разработаем план спасения...

Решено было, что я поеду в Майск, там в больнице мама, необходимо её повидать. С ней может оказаться и Пака - тогда она заберет Павлика, а я, вольная птица, буду думать, как жить дальше. Квартира наша в Майске наверняка под наблюдением - да соседи просто доложат, если я там появлюсь. Стало быть, туда нельзя...

– Погоди, а если Паки в Майске нет? У меня идея - в вашей стране есть детские приюты? Ты могла бы оставить сына на время в приюте...

Меня снова охватило смятение. Павлика - в приют? Расстаться с ним? Что он замышляет, этот мой непрошеный спаситель?

Макс закурил, отодвинулся, расположился на скамейке поудобнее, обратил ко мне непроницаемое лицо, зеркальные очки не позволяют заглянуть в глаза, понять...

– Но это просто. Ты оставляешь ребенка в приюте с условием, что заберешь его через некоторое время. Или другой человек - твоя эта бабушка Пака, ты оставишь её приметы. Конечно, придется заплатить - вот...
– он достал деньги, толстую пачку ассигнаций, - Это твои. За вещи...

Я положила деньги в сумку, не пересчитав и не поблагодарив. Одно только занимало меня в тот момент: не могу я расстаться с мальчиком, с моим Павликом. Если с ним что-нибудь случится, не будет мне оправдания, по моей вине у него нет больше отца...