Мелодия любви
Шрифт:
Хелен машинально улыбнулась и ничего не сказала. Сара тоже помолчала, затем перевела разговор на обыденные темы и вскоре ушла.
Ночью Хелен почти не спала. Видимо, это отразилось на ее внешности, потому что утром Клаус осведомился, хорошо ли она себя чувствует.
— Просто устала, слишком много поездила по стране, — улыбнулась она. — Сейчас лучше. Как проходят репетиции?
Спектакль был назначен на завтра.
— Отлично, но не жди слишком много от моей роли, Ма, она не из главных. Если даже я останусь дома, меня
Вскоре Клаус убежал в школу, а она села к столу и уронила голову на руки. Это не бредовая идея, твердила она себе, это наконец-то истинная правда, и едва ли я смогу ее вынести.
Она встала, успев мимоходом удивиться, что за несколько часов смогла перечеркнуть одиннадцать лет. Но быстро расправила плечи, налила себе кофе и взялась за дело.
Через два часа она складывала вещи в комнате Клауса, когда услышала шум подъезжающего автомобиля. Лучше сделать вид, что никого нет дома, решила она, не прерывая своего занятия. Но посетитель открыл дверь собственным ключом. Майкл застиг ее в комнате Клауса, как кролика на огороде.
— Вот, значит, как, — выговорил он хрипло, швыряя ключи на кровать. — Немного же у вас ко мне доверия, Хельга Лансбери. Тебе необыкновенно удачно подобрали имя.
— И что это значит? — спросила она сквозь зубы, не догадываясь, что побледнела как полотно.
— Из-за твоего пристрастия к драмам, — пояснил он. — Ты готова в мгновение ока сорвать ребенка с места и отправиться неизвестно куда. А как насчет спектакля? А будка? Как ты намерена объяснить все это Клаусу?
— Майкл… — выговорила она сквозь сердитые слезы. — Ты должен был приехать только завтра.
— Я здесь потому, что мне позвонила Сара и сказала, что ее привычка называть вещи своими именами может иметь вредные последствия. Кстати, куда ты собиралась податься?
Хелен безуспешно попыталась проглотить комок в горле.
— Здесь не уместно прошедшее время, Майкл, я в самом деле ухожу. Пока мы поживем у моего отца, они с Клаусом обожают друг друга. А это тебе. — Она достала из кармана чек и протянула ему.
Майкл презрительно взглянул на него и разорвал в клочки.
— Неужели эти несколько дней ничего для тебя не значили, Хелен?
— Майкл… — Она прокашлялась. — Это не так. И знай, что я даже была готова выйти за тебя замуж, хотя и подозревала, что ты станешь время от времени удирать от меня в Африку. Но ничто не заставит меня вступить с тобой в брак, на который тебя толкает чувство вины перед Гарри!
— Хелен… — Он впился в нее глазами.
— Сара не имеет привычки говорить неправду.
— Да. — Плечи Майкла внезапно поникли.
— Так это правда? — прошептала Хелен.
— Правда, что если бы я участвовал в игре в тот день, этого могло не случиться. Правда, что… — Он помедлил, и по сторонам его губ вдруг проступили морщины, которых она раньше не замечала. — …Клаус очень напоминает Гарри. И неправда, что я занимался с тобой любовью из чувства вины. В этом случае у меня ничего бы не вышло.
Она отвернулась.
— Но идея, что между нами что-то есть, дала трещину.
Он положил руку ей на
— Ты чувствовала эту трещину межу нами в Техасе?
— Майкл, — произнесла она через силу, — я не стала бы слишком полагаться на то, что произошло в Техасе. Оторванность от дома, жажда перемен, чудесный день — не знаю, все вместе это, должно быть, ударило мне в голову.
— Что ж, попробуем докопаться до истины, — сказал он и взял ее за руку. — Идем.
Она сначала заупрямилась, но потом позволила ему отвезти себя на кухню. На плите стоял кофейник, и Майкл включил огонь, пока Хелен убирала со стола, заваленного всякой всячиной.
— Я был прав — дома жарко, — сокрушенно сказал Майкл, развязывая галстук и снимая пиджак.
Но Хелен даже не улыбнулась — не было сил. Майкл некоторое время смотрел на нее, затем повернулся к плите, где закипал кофе. Через минуту он поставил на стол две полные кружки, сел и начал без всякого предисловия:
— Ты однажды сказала мне, что не сможешь полюбить снова так, как любила Гарри. — Хелен открыла было рот, но тут же закрыла его снова. — Мне бы и в голову не пришло пытаться занять его место или стереть воспоминание о нем. Клаус и то, что ты к нему чувствуешь, живое тому свидетельство.
Из горла Хелен вырвался хриплый сдавленный звук.
— Но вот что произошло со мной, — сказал он очень спокойно. — Да, чувство вины имело место, и оно, должно быть, останется со мной до конца моих дней. Но то, что я полюбил тебя, Хелен, никак с этим не связано. Искра, которую ты зажгла во мне, все эти годы разгоралась вначале неосознанно…
— Как же ты догадался?
— Я все время вспоминал разные детали… Твой голос, волосы, кожа, чувство юмора… Потом я понял, что всегда представлял, как вернусь именно сюда. — Он огляделся. — И меня раздражало то, что я не могу вернуться к тебе в полном смысле слова. Я поймал себя на самых невероятных фантазиях и понял, удивившись сам себе, что очень хочу воплотить их в жизнь.
Он помолчал.
— Хелен, я знаю, ты можешь сослаться на одиннадцать лет, Африку, Миранду Шелл, но главной причиной была ты одна. Да, передо мной всегда маячила тень Гарри. Но не вина, а страх, что ты никогда даже не захочешь полюбить снова.
Она приоткрыла губы, но не издала не звука.
— Не знаю, помнишь ли ты, но я спросил тебя как-то, не ждешь ли ты от меня клятв в вечной любви? Ты тогда категорически отвергла это.
Она расширила глаза, вспомнив впечатление, которое произвел на нее этот вопрос, — словно она шагнула на опасную почву. А также сладкое веяние тайны…
— Ты решила, что я смеюсь? Нет, я не смеялся. Я получил ответ, которого ожидал, но надеялся на другое…
— Я… неправильно поняла тебя.
— И вот, — продолжал он, — когда я осознал, что для меня на свете существуешь только ты… Должен признаться, я использовал Клауса, как форму давления на тебя. Это был… — Он пожал плечами и внезапно показался ей уставшим и глубоко несчастным. — Это был самый настоящий шантаж. Но я ничего не мог с собой поделать.