Мельранский резонанс
Шрифт:
Публика заорала и захлопала так, что я едва не оглох. Распорядитель боев остановился неподалеку от противников, явно выжидая, что же дальше.
Но зрелищное представление оборвалось на самом интересном месте.
Эймердина вырвалась, отскочила и бросила в лицо Ласилевсу:
– Ничья! Каждый остается при своих!
Глазом моргнуть не успел, как тетушка выпрыгнула с арены, схватила меня за руку и потащила из зала.
Следом выскочил Ласилевс, догнал нас возле раздевалки Эймердины, и я ретировался, как мог. Еле вырвал руку из ладони тетушки – она вцепилась
Охранники у каждой из восьми дверей не шелохнулись, даже бровью не повели.
– Да что ты себе позволяешь! Что за фарс! – на весь холл возмутилась Эймердина, и я уже испугался, что публика повалит наружу, досмотреть второй раунд поединка.
Но послышался тихий щелчок дверной ручки, и новый возмущенный крик тетушки:
– Не смей меня толкать! Убери свои подлые руки! Хирург, тоже мне! Да ты себе льстишь! И даже очень!
– Давай поговорим внутри, – расстроенно произнес Ласилевс, и голос его совсем упал.
Когда я развернулся, парочка исчезла из холла. Публика и, правда, высыпала из зала, но душераздирающую сцену застать не успела. И расслышать ничего не могла – стены и дверь раздевалки были звуконепроницаемыми. Взорвись там бомба, мы узнали бы только постфактум – по обугленным стенам и дыму.
И что-то подсказывало мне – сейчас ни в чем не повинное помещение терпело почти такое же бедствие.
В холле повисла разочарованная тишина. Высокородные любители зрелищных схваток и скандалов замерли, и смотрели на дверь раздевалки так, словно она вот-вот могла стать прозрачной, а то и вовсе – испариться. Но чуда не случилось.
Толпа зашумела досадливыми выкриками, взорвалась разочарованными комментариями и начала стремительно рассасываться. Следующий бой, похоже, интересовал немногих.
Я слегка помедлил и решил предоставить Эймердину с Ласилевсом самим себе. Скинул эсэмэску в такси и направился к столбу с табло, чтобы вызвать лифт.
Сегодняшний день принес слишком много разочарований, слишком много счастья, слишком много ярости. Эмоции совершенно схлынули, давая нервной системе столь необходимую ей сейчас передышку и разрядку. Внутри разливалось усталое спокойствие. Оно всегда предшествовало недолгому опустошению, обычному для индиго с моими способностями.
Глава 3. Милана
Чудилось – я попала в сказку, и все здания тут маленькие снаружи, но громадные внутри. В просторных залах больничной пристройки так и хотелось кружиться, танцевать, словно принцесса на первом балу. Даже не знаю – откуда взялась эта мысль, это сравнение. Я никогда не считала себя романтиком, и реальность воспринимала сквозь призму не слишком-то приятного жизненного опыта.
На сводчатых потолках поблескивали радужные разводы – плавали и меняли форму, как на мыльных пузырях. Из-за белых стен помещения выглядели еще больше.
Мы миновали четыре зала, совершенно пустых, с одинаковыми кожаными диванами у стен. Так и хотелось прыгнуть на них, развалиться и наслаждаться
Щелкнула ли? Надолго ли меня спасли от него? Надолго! Совсем! Полностью!
Откуда взялась эта уверенность, легкость, ощущение полета, я не понимала.
Медбрат молча шел рядом и косился так, словно впервые увидел. То ли догадался о причинах моего неуемного веселья, то ли удивлялся восторженной улыбке спутницы при виде пустых помещений с диванами.
Я же ощущала себя вначале пути, на старте, за которым – невероятные приключения. Иногда поразительные, иногда опасные, но всегда с хорошим концом.
– Ты Милана? – я вздрогнула, и прямо перед собой обнаружила девушку, похожую и на человека и на рептилию одновременно. Она словно выросла из-под земли или двигалась насколько быстро, что я не уловила.
Такие существа плавали в сосудах, в моей тюрьме-лаборатории. Лоб и переносицу незнакомки покрывала светло-желтая чешуя, тремя тонкими полосками тянулась вдоль совершенно гладкой головы, без единого признака волос. Огромные черные глаза девушки казались слишком выпуклыми, округлыми, а фигурка тонкой, как стебелек.
– Знакомься с соседкой. Она будет жить в смежной с тобой комнате, –представил медбрат. – Это Лу, – кивнул в сторону девушки, а это – Милана – кивнул уже в мою сторону. – Покажешь ей что тут и как? – спросил у полурептилии.
Та вернула кивок, и медбрат торопливо ушел, не прощаясь.
– Ну? Давай проведу тебе экскурсию! – бодро предложила Лу и приветливо улыбнулась, сверкнув тонкими остроконечными зубами.
Не дожидаясь моего ответа, полурептилия двинулась к стене, сделала широкий жест, и… произошло нечто. Стена заколебалась, задрожала, как мираж в знойный полдень, и начала медленно растворяться в воздухе. Передо мной, словно из ниоткуда, появились десятки черных дверей с белоснежными ручками и без опознавательных знаков.
Лу решительно двинулась к паре дверей и распахнула их настежь.
Взгляду открылись совершенно одинаковые круглые комнаты, меблированные настолько по-спартански, что выглядели полупустыми.
Белая кровать неподалеку от окна. Большая, квадратная… Можно ворочаться вдоволь, раскинуть ноги и руки в стороны, играть в догонялки. Тумбочка в углу, узкий шкаф рядом с постелью, небольшой квадратный стол и два стула. Вот и вся обстановка.
Лу подошла поближе, взяла за руку, и я заметила, что чешуя поблескивает на ее тонкой кисти причудливым браслетом.
– Заходи, это твои апартаменты на время карантина, – улыбнулась она, и потянула в одну из комнат. – Я все покажу, и пойдем в столовую. Есть хочешь?
– Ага, – только и смогла выдавить я.
Незнакомка, похожая на инопланетянку из фантастических фильмов моего времени, вызывала жгучий интерес. Так и подмывало спросить – какая же она вся, под тонким, синим платьем, с высокими разрезами на бедрах и полупрозрачными шароварами. Есть ли еще чешуя на теле Лу, а может перепонки между пальцами на ногах? На руках их не было точно, только вместо ногтей росли узкие зеленоватые коготки.