Мельвир
Шрифт:
Судя по звуку, Ийес за окном подавился моей долей цыпленка. Я перевел взгляд на крепко сбитую женщину лет сорока в явно парадном сарафане, ожидавшую мужа в сенях избы, что нам предоставили для лечения.
– М-м… Кое чем я бы мог помочь… Но не уверен, что тебя этот вариант устроит, - честно сказал я, любуясь струящимися по спине иссиня-черными волосами женщины.
Да и черты лица были ничего, если бы ни суровое недовольное выражение.
Старик задумчиво посмотрел на меня.
– Устроит! – заверил он. – Еще
Я вдруг понял, что передумал.
– Пожалуй… лучше я поищу для вас зелье. Привезу как-нибудь… в следующий раз, - проблеял я.
Старик разочарованно вздохнул.
– Ну, тогда от спины что-нибудь.
Впрочем, относительно спокойные деньки вскоре закончились вместе с синекурой для Ийессамбруа. Дина заявилась во двор конюшни, где я занимался помывкой Сумеречной Твари. Это почти то же самое, как чистить лошадь, только у лошади есть огромные жуткие клыки, крылья и если ей слишком щекотно, то она вас прикончит.
– Мельвир вернулся! – объявила девушка.
– Ага. Вчера еще. Я заметил его лошадь в стойле, - пожал я плечами.
Конюх на то время, что мы заняли его вотчину, предпочел убраться куда подальше. Видимо, крылатые лошадки покрытые чешуей не были его тайной слабостью.
– Я за него беспокоюсь! – выпалила девушка, требовательно уставившись на нас с Ийесом.
Мы с чудовищем переглянулись. А мне-то какое дело, за кого она беспокоится? Тем более, если это пленивший меня чародей?
– Подумаешь, пропустил ужин, с дороги устал, наверное, - пробормотал я, окатив Сумеречную Тварь из ведра.
Искупаться он мог бы и так в ближайшем озере. Но в этот раз попросил меня проверить, не застряло ли чего в чешуе. Иногда такое случалось и причиняло Ийессамбруа определенные неудобства. Не каждый вонзившийся в спину сучок легко вытащить огроменной пастью.
– И завтрак! – добавила Дина. – И на обед я его звала, он сказал, что вечером спустится!
– Кошмар какой! Твой наставник определенно решил заморить себя голодом! – фыркнул я. – Мельвиру сотни лет. Переживет он как-нибудь раз без обеда. Не спускается, значит, занят.
В свое время я целями днями напролет просиживал в библиотеке Рендзала. Порой вспоминал о том, что не завтракал и даже не ужинал, когда на небе уже рассыпались звезды.
– Да нет же! – нетерпеливо взмахнула рукой девчонка. – Вы не понимаете! Он какой-то странный!
Мы с Ийесом снова переглянулись.
– А поподробнее? – насторожилась Сумеречная Тварь.
– Обложился там у себя в башне книжками, - почти жалобно проговорила девчонка.
– Нормальное поведение для чародея. Если бы периодически он так не делал, стоило бы забеспокоиться, - заверил я.
– Да! Но содержание этих книг! – воскликнула Дина. – Я подсмотрела, когда он в уборную выходил! Они все о древних проклятиях! А в одном свитке
Я поставил ведро на землю. Кивнул на окно в самой высокой башне замка, где обычно запирался со своими исследованиями Мельвир.
– Ийес, подбросишь наверх?
– Хорошо, только вытри меня сначала, - посоветовала Сумеречная Тварь. – А то спина мокрая и скользкая, еще свалишься.
Надо сказать, что стук в окно и оскаленная пасть Сумеречной Твари, «прилетевшей в гости» произвели на чародея впечатление. Мельвир сидел на полу в своей башне посреди огромной начерченной белым мелом пентаграммы, состоявшей из кругов и линий. В каждом круге было выложено по увесистому кристаллу. Линии пентаграммы едва заметно светились. Представив, как сильно она засияет ночью, когда в окно башни не будет проникать яркий солнечный свет, я подобрал отвисшую челюсть. Как бы мне ни хотелось свалить его победу на подлый удар в спину, все-таки Мельвир действительно был великим чародеем.
Мы с Ийесом аккуратно постучали в окно. Обычно в замках окна значительно меньше, но то ли предки Мельвира настолько хороши были в защитной магии, что позволили себе роскошь сделать их пошире, то ли им бояться было особо нечего посреди Светлых земель.
Подняв голову, чародей пораженно уставился на чудовище и Повелителя Темных земель, маячивших за окном. Впрочем, он довольно быстро опомнился и открыл ставни. Крепко ухватил меня за руку, помогая перебраться на подоконник.
– Ты с ума сошел? Тебе жить надоело? – мрачно спросил чародей. – Между прочим, в этом замке есть лестницы!
– По лестницам долго! – отмахнулся я.
Судя по звукам, Ийессамбруа устроился, крепко зацепившись когтями за каменную кладку башни. Повозившись немного, он всунул часть морды на подоконник, так, чтобы нас видеть.
– Хорошо, Гвир. Что тебе надо? – нетерпеливо осведомился чародей.
– Ну, во-первых, мужское зелье, - совершенно некстати мне в голову пришел давешний старик.
Брови Мельвира поползли вверх.
– Не думал, что у тебя с этим проблемы.
– Для одного из твоих подданных! – позеленел я, оглядывая сложенные на треножнике и в углу книги.
Осторожно перешагнув светившиеся линии, я подошел к треножнику, на котором красовался раскрытый фолиант. На развороте красовалась та самая пентаграмма, что была под ногами. Я присмотрелся к значкам, усеивающим ее линии в книге. Похоже, старая версия нармедийского. Никогда не был особенно силен в языках. Перелистнув разворот назад, я пробежал глазами написанные убористым, но аккуратным почерком переписчика строки. Дина права. Эта пентаграмма служит для разрушения наложенных заклинаний. Проще говоря, проклятий. Взглянув на название фолианта, я перевел взгляд на остальные книги. Корешки нескольких я узнал.