Memento mori

Васильев Вячеслав Васильевич

Нет, за этой дверью, как и за той, вчерашней, тоже оказалась узкая лестница, но вот вела она не вниз, а вверх! Это ещё за чем, интересно? По лестнице вниз, я понимаю, можно сбежать в случае чего. А вверх от преследователей убегают только дуры-блондинки из американских боевиков. Или тут на крыше донжона имеется вертолётная площадка?

Однако альтернативы нет. Значит, уподобляемся блондинке и прём наверх. Вот только что это у нас вот тут?..

Кусок стены за спиной встал на место так же беззвучно, как и отъехал в сторону. Открыв нишу в стене. А там... Гм...

Арбалет. Взведённый. Заряженный. Стрела, правда, поменьше, чем та, что чуть меня не продырявила. Но всё равно, хоть что-то. Главное, что с ним-то уж, в отличие от двуручника или дротика, я управиться смогу.

Со свечой в одной руке и арбалетом в другой я начал подниматься по ступенькам. 'Трофейный' болт оставил у двери. Всё равно он не подходит к моему оружию, чего таскать? Да и третьей руки у меня нет, чтобы его нести...

Вот странное дело - взял в руки оружие - и на душе стало как-то спокойнее. Хотя прекрасно понимаю, что в случае, если на меня навалится толпа, из него разве что застрелиться...

Лестница оказалась короткой, она через ступенек двадцать заворачивала за угол и упиралась в дверь. На этот раз не потайную, а вполне обычную. Скорее всего, деревянную, но обитую железом. На двери имелась ручка, но не было запора. Значит, с открыванием проблем быть не должно.

Я потянул за ручку. Тяжело идёт, зараза! Н это и хорошо. Значит, прочная. Главное, чтобы с противоположной стороны запиралась...

В полном соответствии с моими пожеланиями, на обратной стороне двери обнаружился засов. А за дверью... Лучше всего увиденное мной описывало выражение 'каменный мешок'. Комнатушка примерно два на четыре метра. В ней узкая кровать, небольшой столик, на нём нож, пустой подсвечник, пустая тарелка и тяжёлая деревянная кружка. У стола - грубый табурет... И всё. Ну, ещё четыре каких-то не то дверцы, не то заглушки в одной из стен. Тоже обитые железом. Я приоткрыл одну из них и осторожно заглянул сбоку, так, чтобы не схлопотать очередной болт в глаз. Нет, человек сюда не пройдёт. Разве что крыса пролезет. Угу... До дверцы, не дальше. А дверцу я закрою.

Тщательно обследовав комнатушку, я решил, что переночевать в ней будет безопаснее, чем в роскошной, но слабозащищённой спальне. И не только переночевать. Под столом имелась корзина со снедью и большая бутыль с водой. А так же коробка с запасными свечами и каким-то мешочком, лежащем на них. И что у нас тут? Хм... Какой-то 'напильник', камешек и кусок опалённой тряпки. Напильник... Камень... Тряпка. Огниво?

Для пробы я стукнул камешком по 'напильнику'. Посыпались искры. Ага, угадал! 'Вживую' сего чуда до сих пор видеть как-то не пришлось, но описание читал. В общем, теперь можно не беспокоиться, как зажечь свечу.

Не забыли устроители этого убежища и о сантехнических удобствах. Если, конечно, можно считать таковыми обнаруженный под кроватью ночной горшок.

Ну, здравствуй! Со времён босоногого детства тебя не видел! И не увидел бы, если бы не выбился вот в бароны. Как говорится, ирония судьбы, или...

Ну что ж. Делать нечего. Задвигаем засов, ложимся в кроватку и ждём

развязки событий. Надеюсь, ждать долго не придётся. Вот только перед тем, как улечься... Мой взгляд скользнул по кружке. А ну-ка, ну-ка... Я поставил на стол подсвечник, положил арбалет, после чего взял кружку и 'сильно, но аккуратно' двинул ей по указательному пальцу левой руки.

Шшшшш!!! Больно! Но зато получено ещё одно доказательство того, что это не сон. А значит... В паршивую я историю, похоже, вляпался, вот что это значит! Ладно, утро вечера мудренее. Я затушил свечу и улегся на кровать. Голову распирало от тысячи вопросов. В основном начинавшихся на 'что', 'как' и 'почему'. Одновременно с этим я вслушивался в каждый шорох, пытаясь определить, несёт ли он угрозу.

Ответов на вопросы не было, только версии. Шорохи пока что тоже все до одного были безобидными. Так что я и не заметил, как снова уснул.

Но, видимо, уснул не крепко. А может, просто сон то становился крепче, то переходил в полудрёму, и в один из таких периодов полусна полубодрствования я услышал подозрительный звук со стороны стола. Какой-то шорох, сопровождающийся стуком.

Враги?! Я подскочил на постели и со всей возможной для старческого тела проворностью нырнул под стол, за огнивом. Мдя... Похоже решение затушить свечу было не совсем правильным. Точнее, совсем неправильным. Может быть, она бы и не успела догореть до этого момента. А так...

Пока я нащупал ящик, пока взял из него мешочек, пока вылез из-под стола, при этом больно стукнувшись головой... Операция по развязыванию мешочка и попытке добычи огня на ощупь в полной темноте - это отдельная сага.

В общем, если бы разбудивший меня шум был сделан убийцей, меня бы могли убить раз так от десяти до двенадцати...

Но - пронесло. Когда, наконец, в моём укрытии снова появился источник света, оказалось, что никто не собирается посягать на мою драгоценную жизнь. Вроде бы... По крайней мере, обстановка в комнатушке оставалась такой же, как и до того, как я 'выключил свет'.

И что тогда шелестело и стучало? Барабашка? Или банальная крыса за одной из маленьких дверец в стене? Кстати, одно из этих загадочных отверстий расположено прямо над столом. А ну-ка, глянем... Я отодвинул засов, приоткрыл дверцу... И на стол выпал маленький деревянный цилиндрик, обмотанный какой-то бумажкой, и перевязанный сверху бечёвкой.

Что это? Ультиматум? Мол, 'Леопольд, выходи! А не то...'. Или письмо от юной любовницы? 'Приди же в мои объятия, о мой дряхлый герой'?. Нет, первое предположение всё же вероятней.

Так, зачем гадать, когда можно просто ознакомиться с посланием? Я трясущимися (не от страха - от старости) руками развязал бечёвку, развернул листик и прочёл:

'Ваша Милость, завтракать изволите у себя, или соблаговолите выйти?' И подпись: 'Финдис'.

Нет, ну здорово я спрятался! Наверное, весь замок знает об этом схроне! А, между прочим, не попытка ли это вытащить мышку из норки? Финдису-то я верю после вчерашнего, но он ли это писал? Я ещё раз взглянул на зажатый в руке листок.