Мемория. Корпорация лжи
Шрифт:
— Мы знаем, чей терминал нам нужен, — вмешался тренер. — Верно, Фрэнк?
— Да, рабочее место Кэтлин Бейкер.
— Откуда такая уверенность? — фыркнул Барни.
— Она прислала Фрэнку устройство по почте, значит, запись тоже сделала она, — пояснил Макс.
Барни потеребил усы, пристально глядя на Фрэнка, затем повернулся к другу:
— Ну и зачем вам это? Макс, может, расскажешь в конце концов, зачем и во что ты хочешь меня втянуть?
— Ты согласен пойти до конца? — Глаза тренера блеснули за стеклами очков.
— Я
— Как в былые времена?
— Ответь.
Ветераны смотрели друг другу в глаза. Тренер — подавшись к Барни, тот — поставив локти на стол, держа в руке устройство. От напряжения Фрэнк заерзал на стуле.
— Думаю, — Макс забрал у приятеля устройство, — кто — то хочет развязать новую войну.
Барни хлопнул по столу и едва слышно выругался. Фрэнк решил пока не задавать вопросов тренеру — надо, чтобы ветераны успокоились и прежде все — таки разобрались между собой.
— Ладно, Макс, — устало заговорил Барни. — Выкладывайте, что у вас есть.
— Фрэнк, расскажи свою историю еще раз, а после обобщим первичную информацию и посовещаемся.
На самом деле исходных данных оказалось не так много. Убийство Кэтлин, ее посылка, два нападения на Фрэнка с целью уничтожить его как свидетеля и завладеть устройством. Всё. Связь с «Меморией» очевидна, но как это доказать? В полицию идти нельзя, там Фрэнка снова могут попытаться пришить. Своих источников в полицейском департаменте у ветеранов нет.
— Где мы будем брать новые сведения, Макс? — Барни побарабанил пальцами по краю стола. — Где?
— Я думаю.
— А может, включим телевизор и посмотрим новости? — предложил Фрэнк.
— Я — твои новости, парень, — Барни ткнул себя в грудь большим пальцем. — Мэр объявил оранжевый код, в городе собираются ввести особое положение, а это перекрытые улицы, досмотр на входе в метро. Я уж не говорю про вокзал и аэропорты — их взяли под контроль, как только озвучили версию террористической угрозы. — Он отдернул рукав и взглянул на массивные часы в водонепроницаемом корпусе. — Если Вашингтон подтвердит особое положение, — Барни надавил две клавиши на часах, пискнул запущенный таймер, — движение в городе перекроют в течение двух часов. — Подняв глаза на Фрэнка, он продолжил: — По ТВ крутят твое фото и орут на весь мир, что ты главный подозреваемый в убийстве Кэтлин Бейкер, которая хотела сообщить журналистам нечто важное, но не успела — ты ее пришил.
— Да. — Фрэнк посмотрел на тренера. — Я совсем забыл: там были журналисты… То есть в доме, где я арендую квартиру, в холле было полно журналистов. — Он повернулся к Барни и воскликнул: — Так их позвала Кэтлин?!
— Точно так, если в том доме случайно не проживала еще одна Кэтлин Бейкер, любительница черного кружевного белья и чулок.
Вскочив со стула, Фрэнк побагровел и сжал кулаки:
— Издеваешься? У тебя что — то было с Кэтлин?!
Барни тоже поднялся, взглянул на него сверху вниз:
— Очнись,
Фрэнк подался вперед, но тренер встал на пути.
— Хватит, Барни! — Он пихнул приятеля в грудь, ударил Фрэнка по запястью. — Опусти руки! Ну? — Взгляд Макса метался между ними, глаза за стеклами очков блестели. — У нас мало времени, — жестко сказал он. — Рано или поздно преследователи или детективы узнают, что ты, Фрэнк, начинал у меня в клубе. Сюда кто — нибудь явится и…
— Подожди! — Барни не собирался отступать. — Неужели вы оба не понимаете, а?
— Что? — Тренер повернулся к нему.
— Включите воображение и логику… Убитая созывает журналистов — и вдруг решает раздеться и лечь в постель. Ну?
Фрэнк снова дернулся вперед, но Макс остановил его:
— Барни прав, здесь что — то не сходится. — Тренер раздумывал пару секунд, потом объявил: — У нас нет сейчас времени на разговоры, надо действовать.
— Что предлагаешь? — хмуро спросил Барни, опускаясь на стул.
Фрэнк угрюмо смотрел на ветерана, сжимая и разжимая опущенные кулаки.
— Спрятать парня, — сказал Макс.
— Где?
— У тебя.
— Чего? — Барни вскочил и навис над тренером, как скала. — Макс, ты точно спятил! У меня же…
— Я рассчитываю на ее помощь. Только она может добыть нужную информацию…
— Нет! Ты… Ты все заранее спланировал, ты к этому подбирался с самого начала!..
— Ты ей все объяснишь, а Фрэнк изложит суть.
— Ни за что, только не она!
— Да.
— Нет!
— Черт побери, да, сержант Дагган! — Тренер врезал кулаком по столу так, что подпрыгнуло лежащее на нем устройство.
— Ты не можешь приказывать, Макс! — Брызги слюны изо рта Барни полетели в лицо тренеру. — Мы не на войне!
Макс Догерти шумно выдохнул, снял очки, потер покрасневшие от усталости глаза.
— Да, не на войне… — Он снова надел очки. — Я лишь взываю к твоей совести, Барни.
Тот вдруг склонил голову, пряча глаза от Макса, и тяжело опустился на жалобно скрипнувший стул. Барни Дагган поник, задышал через рот, массируя грудь; на лице прорезались глубокие морщины.
— Только не она, Макс. — Он поднял голову: в глазах была мольба. — Я готов пойти за тобой куда угодно и на что угодно. Хочешь, взорвем Пентагон или Белый дом? Хочешь, сотрем в порошок резервацию переселенцев, разгромим полицейский департамент Нью — Йорка, ворвемся в штаб — квартиру «Мемории»… Только не впутывай Мэгги. Прошу.
Фрэнк ничего не понимал, он растерянно хлопал глазами, ему казалось, что еще немного — и Барни пустит слезу.
— Она уже взрослая. И я… ты… — Тренер положил руку на плечо другу, оглянулся на Фрэнка. — Мы, действуя вместе, справимся с этим сложным делом. И у нас нет права на ошибку.