Мемуары торрека
Шрифт:
Однако Тири оказалась права. Спустя ещё какое-то время я рассмотрел нерешительную поступь большого зверя на другом краю поляны. Оптика показала, что это всё-таки не олень, а здоровенный северный лось. Зверь бесшумно шагал на двухметровых ногах, а его туловище едва пролазило под еловыми ветками. Грузные рога нависали над землёй пышным гнездом. Тяжело, наверное, бегать по лесу с такой оглоблей на голове?..
Видно, лось всё же почувствовал мой взгляд, поднял голову и посмотрел прямо на меня. Пуля попала ему точно меж глаз, так что долго зверю мучиться
— Салих! — восторженно выдохнула Тири, когда подошла к туше зверя.
— А что, лоси здесь редкость? То есть, салихи.
— Нет, они часто сюда забредают, но из лука его трудно взять. Очень чуткий зверь, как и гельен. Такой добычей могут похвастать только лучшие охотники.
Понятно — если бы не винтовка с глушителем и оптикой, не видать бы нам добычи. С луком пришлось бы подбираться вплотную и перед выстрелом высовываться из укрытия. Зверь на месте бы не стоял — в лучшем случае улепётывал бы со всех ног; в худшем — пошел бы в атаку. С таким весом и рогами, он бы доставил много проблем горе-охотникам.
— И что теперь? — с плохим предчувствием спросил я.
— Его нужно освежевать и отнести домой, так что можешь уже приступать, — невинным голоском, будто невзначай бросила Тири и уселась возле туши на землю.
— Я, что ли, свежевать его буду?
— Ну не я же, такая маленькая и хрупкая. И вообще — не женское это дело, — теперь она уже почти прилегла, опираясь сзади на локти и лукаво поглядывая мне в глаза.
— А охота, значит, женское? — пробурчал я, снимая рубаху и доставая нож. Если честно, мне бы и в голову не пришло озадачивать Тири свежеванием лося, но побурчать ведь мне можно? Тири улыбнулась и закатила глаза, будто слышала все мои мысли.
Слава Богу, в этот раз со мной была опытная охотница. Теперь я понял, зачем Тири заставляла меня таскать бухту прочной верёвки. Я обвязал лосю задние ноги, забросил другой конец верёвки на толстую ветку и подвесил тушу. В общем, грязный опыт Тима и Рыжего мне повторять не придётся.
— Слушай, принцесса, когда ты нас нашла, ну… там… возле пещеры — ты ведь на гельена охотилась? — чтобы отвлечься от грязной работы, спросил я. Живот лосю я уже успел вспороть, его внутренности вывалились на землю, а мои руки по локоть измазались кровью. Тири веселилась все больше, глядя как я каждые несколько минут мою руки в ручье.
— Да, хи-хи, он перенёсшего вас грома испугался и убежал.
— А если бы не убежал? Как бы тогда ты его тащила домой?
— Пришлось бы волокуши связывать. Я бы его освежевала, и лишнее, конечно, оставила, но всё равно пришлось бы несладко. Зато Арси точно меня больше не дразнил бы и лопнул от зависти.
— И сколько несчастных гельенов на счету великой охотницы?
Тири вдруг засмущалась и отвернулась. Её щеки запылали огнём:
— Ни одного. Я раньше могла добыть только кролика или крупную птицу.
— И чего расстроилась? Посмотри сейчас на свою добычу.
— Это твоя добыча, а не моя. Я никудышная охотница.
— Ты что такое говоришь? Если бы
— Арси давно меня не дразнит, и ты знаешь почему, — хихикнула Тири.
— Но от зависти он ведь ещё не лопнул? — хмыкнул я в ответ.
— Но ведь это неправда.
— И кто же посмеет упрекнуть торрека во лжи? Да и никто не виноват, что винтовка была у меня. Ты бы точно не промахнулась, так что это почти правда.
Тири задумалась, затем звонко рассмеялась, вскочила на ноги и повисла на моей шее:
— Спасибо, теперь все точно обзавидуются, — в этот миг её губы оказались так близко, что Тири осеклась. Мы поймали друг друга взглядом и после секундной заминки всё же застыли в горячем поцелуе. Затем я подхватил Тири на руки и закружил её над поляной. Красавица залилась звонким смехом, подняла руки к небесам, пытаясь обнять сразу весь мир.
К сожалению, долго дурачиться было нельзя. Тири боялась, что лось застынет, потому снова запрягла меня на разделку. Хорошо, что к тому мгновению кровь уже стекла, да и шкура была почти содрана. Готовую тушу я разрезал на несколько больших кусков, проткнул их ножом и продел в дыры верёвку, скрепляя куски мяса как бублики на ярмарке. Тири связала волокуши из больших веток. Потом мы вместе обернули мясо содранной шкурой, и закрепили мохнатый мешок и рогатую голову на волокушах. Теперь можно было выдвигаться домой.
Дорога вышла быстрой и весёлой. Тири выбирала самые широкие тропы, а я без труда тащил добычу одной рукой. Второй я удерживал красавицу за руку. Уже на подходе к посёлку я вдруг остановился и тяжело задышал. Голова слегка закружилась, взгляд стал острее и глубже. В висках зашумела кровь, а по груди прокатилась волна жара. На меня нахлынуло какое-то новое чувство: смесь тревоги и возбуждения. Я вдруг отчётливо понял, что впереди ждёт опасность и идти дальше нельзя. Пока Тири осматривала меня взволнованным взглядом, я стал прислушиваться и тут же расслышал кашель автоматной очереди. Тири подпрыгнула от внезапного грома, лес зашумел, а в небо взмыли тучи мелких пичуг.
Я окинул взглядом округу, и решение пришло в тот же миг:
— На то дерево сможешь залезть? — указал я на высокую чисху с густой, непроницаемой листвой.
— Да, но…
— Залезь на верхушку и хорошенько спрячься в кроне. Жди меня там, я разведаю и вернусь за тобой.
Тири кивнула и быстро полезла на дерево. Я дождался пока она устроится на большой ветке и рванул к посёлку. Пройти оставалось немного, и пары минут не прошло, а я уже перемахнул частокол и оказался на площади. Картина мне открылась не из приятных: пустырь усеяли тела. Больше десятка трупов принадлежали незнакомым грязным мужикам в кожаных доспехах, обшитых редкими стальными пластинками. Эти все полегли от огнестрела, кровь из пробитых грудей и животов ещё сочилась и растекалась вокруг грязной лужей.