Men na guil edwen
Шрифт:
***
Теплым вечером позднего лета в своем любимом кресле сидел Бильбо и попыхивал трубку. Многое изменилось с тех пор, как хоббит вернулся домой, полгода назад. Начать можно с того, что он чуть не потерял свой дом, который уже по частям начали распродавать на аукционе. И подумать только, за какие-то гроши! Репутацию Бильбо потерял вместе с серебряными ложками, которые, как подозревал хоббит, были надежно спрятаны в тайнике у Лякошель-Бэгинсов. Теперь соседи и знакомые относились к Бэггинсу с недоверием и подозрением в глазах. Вернувшись, уважаемый раньше мастер Бэггинс стал закрытым,
Бильбо вздохнул, пустившись в воспоминания минувшего приключения. Несколько дней назад хоббит твердо решил, что о его приключениях необходимо написать книгу. Он даже название придумал: «Туда и обратно». И хотя у него было лишь несколько исписанных листков черновика, Бильбо очень гордился своей книгой. Он даже послал несколько листочков в Имладрис, чтобы Лириан прочла их.
Хоббит затянулся и выпустил изо рта несколько идеально ровных колечек. С улыбкой, полурослик наблюдал, как они витали под потолком. Он даже не сразу услышал стук в дверь.
— Кто это там, на ночь глядя? — проворчал Бильбо, а в груди у него разливалась радость и даже слабенько покалывал адреналин.
Отворив дверь, Бильбо радостно вскрикнул и кинулся обнимать своих старых друзей-гномов — седовласого Балина, так и не снимавшего шапку-ушанку Бофура и толстяка Бомбура. Все три гнома улыбались хоббиту широкими улыбками.
— Входите, скорее, — суетливо бормотал Бильбо.
Он кинулся в кладовую и принес оттуда несколько кусков стейка, бекон и сваренные овощи, наполнил кружки элем и поставил на стол целую тарелку свежих пирожков.
— А это для тебя, Бомбур, — улыбнулся Бильбо, ставя перед толстяком три вида сыров.
Бомбур благодарно и одновременно смущенно улыбнулся в ответ. Его и без того красные пухлые щеки покраснели еще больше.
— Ну, господа, расскажите мне, как обстоят дела в окрестностях Горы, м? — спросил Бильбо, усаживаясь в кресло после сытного ужина (для хоббита он был уже вторым), и снова поджигая трубку.
— Сейчас в Эреборе главный Даин, — начал рассказывать Бофур. — Он опытный правитель и поможет Кили взойти на трон, подготовит его. С эльфами у них не ладится, но, думаю, вскоре они обо всем договорятся, — Бофур порылся в своем заплечном мешке в поисках трубки. — Обновленным Дэйлом теперь правит Бард. Он истинный потомок своего предка Гириона — город сейчас заново отстраивается, а люди просто светятся от счастья.
— Значит, все устаканилось и все хорошо? — довольно подвел итог Бильбо.
— Зло больше не причиняет вред нашим землям, — улыбнулся Балин. — Вместе с Ори мы подумываем о том, чтобы через какое-то время собрать отряд и вернуть гномам великую Морию.
— Ос… освободить ее от несметного полчища гоблинов? — кашлянул дымом Бильбо.
— Именно, — улыбнулся Балин.
— Что ж… это, похвально, — покивал Бильбо. — А что привело вас в Шир?
— Мы с Бомбуром и Балином идем в Синие Горы, позвать в Эребор наших родственников и просто всех тех, кто захочет к нам присоединиться, — ответил Бофур. — Мы прошли через Имладрис, повидали Владыку Элронда.
— А Лириан? — выпрямился в кресле Бильбо. — Вы видели
— К сожалению, нет, — поник ушами своей шапки Бофур. — Лорд Элронд сказал, что она уехала к своим родичам в Золотой Лес. Но у нее все хорошо, она писала ему оттуда. Она и нам писала, пока была в Имладрисе, но видимо мы разминулись по дороге с ее письмом о том, что она уехала в Лориэн.
Бильбо прокрутил в голове все те несколько писем, что бережно хранил в ящике стола, закрываемом на замок. Она писала ему о том, как проводит свое время в родном краю и как ей хочется снова отправиться в путешествие. В письмах она несколько раз приглашала хоббита к себе. Бильбо решил завершить свою книгу и тут же отправиться в гости к эльфам.
Наговорившись, поделившись воспоминаниями и вдоволь накурившись, гномы немного поиграли на музыкальных инструментах и улеглись спать. Следующим утром им предстояло выйти в поход к Синим Горам.
Бильбо не спалось. Он сидел у себя в кабинете и выводил ровным почерком первые чистовые строчки своей книги.
«В земле была нора, а в норе жил хоббит. Нора была вовсе не грязная и совсем не сырая; не копошились в ней черви, не лепились по стенам слизняки, нет — в норе было сухо и тепло, пахло приятно, имелось там, на что присесть и что покушать, — словом, нора принадлежала хоббиту, а стало быть, само собой, была уютной во всех отношениях…»
***
Долина Имладрис медленно и практически незаметно сменяла свое летнее зеленое покрывало на рыжеватое осеннее. Душистые кустарники и цветы отцвели, пришла пара осенних плодородных растений. Деревья, лишь слегка поддернутые желтизной, жадно ловили последние летние лучи солнца. Тропки кое-где уже были усыпаны упавшими сухими листочками.
Рядом с огромным центральным фонтаном, который тоже был усыпан листьями и опавшими «сережками» берез, стоял маленький мальчик с темными волосами до плеч. Он присел на корточки и начал ковыряться перочинным ножиком в трещине между плитками.
— А ведь мастера старались, бережно укладывали ее, — произнес Элронд, бесшумно подходя к мальчику.
Ребенок вскинул голову и с ужасом посмотрел на Владыку.
— Я… я лишь… я только, — залепетал он, пытаясь быстро найти достойное оправдание своим поступкам.
— Эстель, — мягко остановил ребенка Элронд. — Я буду верить, что ты делал это из благородных намерений, — улыбнулся Владыка. — Но больше не делай так.
Эстель покивал и поскорее спрятал маленький ножик.
— Когда-нибудь, ты станешь великим человеком, — тихо произнес Элронд, но в предвечерней тишине мальчик расслышал его слова.
— Я стану великим? — едва дыша, переспросил Эстель.
— Станешь, — кивнул Элронд. — Ты станешь самым храбрым из всех, кого я знаю, — Владыка наклонился к мальчику и ласково положил руки на тонкие плечики. — Ты выберешь верный путь.
— Милорд, — позвал Элронда Линдир и подошел к правителю. — Письмо, от вашей дочери.
Элронд выпрямился и принял сложенный в трубочку пергамент, обмотанный атласной лентой:
— Спасибо, Линдир. Проводи, пожалуйста, Эстеля к его матери, — Владыка подмигнул мальчику и быстрым шагом направился в беседку, что стояла неподалеку.