Меньшее зло

Фомичев Алексей Сергеевич

Судя по контингенту — владелец борделя не бедствовал. Девочки по средневековым меркам довольно ухожены, неплохо одеты и... не стары. Вряд ли есть хоть одна, которой перевалило за тридцать пять. Значит, барыга умело ведет дела и получает неплохой куш.

Проститутки пользовались успехом у гостей торга. Возле них стояли по меньшей мере с десяток потенциальных клиентов. Еще двое или трое уводили выбранных жриц любви в трактир, где хозяин предоставлял парам небольшие комнатушки, как раз предназначенные для подобных утех.

Можно даже поспорить, что трактирщик и хозяин борделя друг друга хорошо знают и работают в связке.

Как всегда, почтенные дамы, жительницы городища, а также приезжие с неодобрением и откровенной ненавистью смотрели на шлюх. Ведь те покушаются на их законное право любовных игр с мужьями. Но свои эмоции женщины держали при себе или высказывали спутникам на ухо.

По правде сказать, мало кто из замужних женщин мог посоперничать фигурой и внешностью со жрицами любви. Семейные заботы не способствуют поддержанию красоты. А для проституток это — основной товар...

– Разврат, как сказал один киногерой, — пробурчал Антон, подходя к свободному столу. — Преклонение духа перед плотью...

– Чего это тебя на лирику потянуло? Тоже бабу захотелось?

– Только не этих! — брезгливо передернулся Антон. — Лучше в монастырь.

Едва заняли стол, подскочил шустрый мальчуган лет двенадцати. Застыв в двух шагах, молча ждал, когда мы закажем еду и питье.

– Кувшин холодной воды. Жареного мяса. Приправы. И... пока все.

Мальчишка кивнул и исчез.

– Что-то не хочется мне пробовать местную стряпню.

Антон посмотрел на далекий от стерильного состояния стол, щелчком отбросил какого-то наглого жука, сновавшего между крошек хлеба и осколками глиняной кружки.

– И я не буду. Как обычно, сделаем вид.

Пока наш заказ готовили, мы смотрели по сторонам, уделяя внимание и циркачам, и кукольному представлению, и ссоре нескольких ремесленников, которая вот-вот должна была перерасти в добрую потасовку.

Кстати, еще одно непременное условие подобных мероприятий — потасовка. Один на один, группа на группу или вообще все на всех. Ломают столы и лавки, разносят в пыль посуду, квасят друг другу физиономии, рьяно сопят, пыхтят и лезут вперед, чтобы хватить кого-нибудь по уху, удачно пнуть под зад и получить такой же подарок самому.

Я с интересом следил за развитием ссоры, когда мое внимание привлек еще один персонаж. Старая, не меньше шестидесяти пяти, а то и семидесяти лет, бабка неторопливо топала от фургонов к столам. Одета как цыганка — длинная цветастая юбка, черно-красный платок, красная шерстяная кофта. Физиономия сморщенная, нос крючком. В правой руке клюка, в левой сверток.

Дойдя до крайнего стола, она села. Но не на лавку, а на небольшой бочонок, поставленный кверху дном. И начала неторопливо копаться в свертке.

Видимо, ее здесь знали. Не прошло и минуты, как к старухе подскочил

какой-то удалец, что-то сказал и ткнул пальцем в сторону торга. Бабка кивнула, извлекла из свертка деревянный стаканчик и кости. Обычные шестигранные кости. Три или четыре штуки.

– Гадалка! — пробурчал над ухом Антон. — И здесь цыгане есть!

– Где их только нет.

Нам наконец принесли заказанное. Глиняный кувшин с водой, два подноса с явно пережаренным мясом, плошку с мутно-красной приправой и два угловатых куска сероватого хлеба.

Пацан расставил все на столе, поймал брошенную Антоном монетку и опять исчез. Мы недоверчиво посмотрели на «лакомство», переглянулись и... дружно достали ножи. Нет, есть это не собирались. Но сделать вид, что жадно уничтожаем, — необходимо. То есть порезать мясо, залить его этой жижей (бр-р-р!), поломать хлеб. Теперь любой сторонний наблюдатель увидит, что мы утоляем голод, не забывая смотреть на представления. Обычное поведение местного жителя, не избалованного подобными зрелищами.

– Бабка-то, — заметил минут через пять Антон, — пользуется спросом.

Он поднял кувшин и сделал небольшой глоток. Воду мы успели проверить анализатором и пить не боялись. Чистая ключевая. В наших городах во сто крат хуже.

Я глянул на бабку. Давешний удалец уже исчез, узнав, что хотел. Ему на смену пришли сперва женщина средних лет, потом мужчина, потом какая-то парочка. Молодые совсем парень с девчонкой. Уж наверняка решили узнать, будут ли любить друг друга всю жизнь или только на этой неделе.

Бабка, пусть даже и обычная женщина, в ее-то годы и без всяких костей сможет сказать, что ждет этих голубков. Достаточно посмотреть на них и послушать хотя бы минуту-другую.

Антон осторожно толкнул меня под столом ногой, привлекая внимание.

– Видишь вон ту компанию?

Я скосил глаза. У входа в трактир за самым большим и чистым столом сидели трое торговцев. Дородные осанистые фигуры, добротная одежда, уверенные жесты, спокойствие на лицах. Это не мелкие торгаши и не бедствующие купчишки, вынужденные продавать и покупать всякую ерунду. Тут чувствуется размах и основательность. Не исключено, что они владеют этим торгом, и если не всем, то по меньшей мере половиной.

– Какие роскошные потенциальные собеседники.

– Ага. Только эти роскошные собеседники и на три метра не подпустят к себе. Видишь вон тех хлопцев у навеса? Гарантирую — охрана.

– И что? А я мирно, с улыбкой, по-хорошему...

– И чем ты их хочешь заинтересовать?

– Для начала спрошу хорошую дорогу на юг. Нет ли в той стороне каких-нибудь разбойников. Спрошу, в цене ли хорошая сталь. Выкручусь...

Я с сомнением покачал головой. Торговцы не справочное бюро. Отошьют быстро. Особенно если подумают, что это соглядатай конкурентов. Или тех же разбойников.