Меньшиковский дворец[повесть, кубинский дневник и рассказы]
Шрифт:
Первым молчание прервал Жора.
— Ты понимаешь, Серёжа, я могу взять тебя к себе в аппарат ЦК. Правда, сначала должность будет незаметная, но перспективу я тебе гарантирую.
— Спасибо, — сказал Сергей. — Но думаю, что это — вряд ли. Ты забыл, что я не член партии. Ты же помнишь ту историю, которая случилась в университете, при моём приёме в партию.
— Да, чёрт возьми, я забыл об этом. Как же ты так, до сих пор не решил этот вопрос?
— Времени не было, — ответил Сергей. — На Кубе меня никто о партийности не спрашивал.
Выпили. Помолчали. Через некоторое
— Слушай, Сергей, у меня есть возможность подыскать тебе место в вашем министерстве. Для начала на должность референта. А потом посмотрим.
— Ты что? — рассмеялся Виталий. — У него же нет диплома. Ему же ещё надо заканчивать пятый курс.
— Ну, да, — с сожалением согласился Павел. — Но ведь тебе самому не помешало отсутствие университетского диплома попасть на дипломатическую работу, — язвительно заметил он Виталию.
— Во–первых, — как всегда менторски, произнёс тот, — диплом я, наконец–то, сейчас получил. А, во–вторых, я бы мог посодействовать переводу Сергея в МГИМО. Со знанием в совершенстве двух иностранных языков и с опытом работы заграницей его возьмут туда с удовольствием. Правда, ему придётся начинать фактически всё сначала. Ну, возможно, с третьего курса…
— Ну, так в чём же дело? — воодушевился Жора.
— А дело в том, — спокойно продолжал Виталий, — что не хватает пустяка. У Сергея нет московской прописки, без которой он бесперспективен и никому в нашем ведомстве не интересен.
— Ты можешь, наконец, срочно жениться на москвичке? — неожиданно со злостью воскликнул Павел. — И мы тогда решим все твои проблемы!
Тут не выдержала, до сих пор молча слушавшая весь этот мужской трёп, Нелли:
— Ты что, Паша, Серёжу не знаешь? Он никогда этого не сделает. К тому же у него на Кубе осталась девушка. Ему сейчас не до этого. И я думаю, что для Серёжи «фиктивный брак» — это не приемлемый вариант. Посмотри на него, какая женщина его, такого красавца, после этого «брака» отпустит?!
Все засмеялись. Обстановка была разряжена.
— Ну, хорошо, — подвёл итог Жора, — сейчас мы ничего не решим. Ты, Серёга, отправляйся в Ленинград. Заканчивай свой университет. А мы пока здесь подумаем.
На этом разговор был закончен. У Сергея появилось предчувствие, что это — их последняя встреча. Он видел, что ребята живут уже своей новой жизнью. Куба, а вместе с ней и Сергей, остались, как удаляющийся берег, уже в прошлом, о котором приятно было вспомнить, но не больше того. Для Сергея Куба была ещё его настоящим…
Когда он кратко пересказал своим девчонкам этот разговор, Ляля воодушевилась.
— Слушай, Сергей, действительно, женись и переводись в Москву. Что тебе этот Ленинград!
— Ну, и на ком я могу сейчас срочно жениться? — съязвил Сергей и пожалел об этом, потому что знал ответ.
— Вот дурак! Женись на Натке. Ты же знаешь, что она в тебя уже давно влюблена.
Сергей знал это. Но к Натке у него было лишь дружеское отношение. Он посмотрел на неё. Она, молча, с напряжением, ждала его ответа.
— Это не серьёзно. Хватит об этом, — оборвал он разговор.
На другой день Сергей уехал в Крым. Встреча с матерью прошла спокойно,
Лишь однажды мать бесцеремонно вторглась в его личную жизнь, и это оказалось её роковой ошибкой. Она яростно воспротивилась намерению старшего сына жениться на кубинке. При этом, зная, что его это не остановит, обратилась за поддержкой к отцу. И Сергей вынужден был отступить, наперекор совести и чувству. Он впервые в своей жизни не выполнил данное обещание, обманул девушку, которая его любила и поверила ему…
Две недели прошли незаметно. Отец с младшим братом занимались машиной и гаражом. Сергей к машине не подходил. Она его не интересовала. Он проводил время с девушкой по имени Татьяна, которая жила в то время в их доме. Она окончила Московский педагогический институт и должна была, после отдыха, прибыть по направлению в какую–то далёкую подмосковную деревню. Таня была красивой девушкой с чёрными большими глазами и с такими же чёрными длинными волосами, напоминавшая портреты дворянских девушек пушкинской поры. Однако, несмотря на их близкие отношения и взгляды матери с надеждой на их продолжение, оба они понимали, что у них разные пути…
Сергей торопился в Ленинград на свадьбу своего друга Николая Варфоломеева, из–за которой он прервал свою кубинскую стажировку на два месяца раньше срока.
Когда Сергей появился в университете, занятия там уже начались. Его сразу же ошарашили: «А, Вы исключены из университета за непосещение занятий». Это был абсурд! Но он оказался фактом. Кто–то в министерстве два года назад забыл послать в университет соответствующую бумагу об отбытии Сергея на Кубу, и никто о нём за два года не вспомнил. Конечно, Сергей вскоре был восстановлен в своих студенческих правах, но неприятности для него только начинались.
Учебная программа на факультете радикально изменилась. Некоторые из предметов, которые пришлось сдавать ему, были отмены, а вместо них было введено немало новых, которые теперь предстояло ему сдать срочно до конца семестра как заурядному «задолжнику». К этому прибавилось безапелляционное суждение «шефа» Сергея о том материале по афрокубинской культуре, который Сергей собрал на Кубе для дипломной работы: «культура — это не философская тема». Это означало то, что, во–первых, ему нужно было писать дипломную работу на новую тему, а, во–вторых, место в аспирантуре ему не «светит», т. е., и это, в третьих, — ему предстояло отправиться по распределению, конкурируя с сотней своих новых однокурсников (курс Сергея, когда он уезжал на Кубу, был всего 25 человек). Никаких преимуществ перед ними он не имел. Его комсомольское прошлое новым руководством факультета было уже забыто, хотя младшекурсники смотрели на него, как на ожившую легенду. Но легенда принадлежит прошлому…