Мент без ценника
Шрифт:
До приезда «Скорой помощи» Городовой успел выяснить личность подельников Вяткина: Мелоян Ашот Баграмович и Громов Олег Сергеевич. Их увезли еще до появления оперативно-следственной группы. Богдан дал объяснения, показал следователю, где находились ножи преступников и пистолет, дождался, когда с них снимут отпечатки пальцев, опишут по всей форме. К этому времени появился Шумов, он и помог Богдану переправить Вяткина в Советский РОВД. Впрочем, следователь из Закамского района не очень-то и возражал.
Вяткина увезли,
Богдан отвез девушку к себе домой, а сам отправился в отдел. Уж очень ему не терпелось поговорить с Вяткиным. Но сначала лейтенанту пришлось иметь дело с начальником РОВД. Еще в дежурной части ему сообщили, что Петухов жаждет видеть его у себя в кабинете. Как обычно, ничего хорошего от встречи с ним Городовой не ждал.
Шумов перехватил его по пути в кабинет начальника.
– Вяткина приняли, оформили, но пока не допрашивали, – с мрачным видом сообщил он.
– А Петухову тогда чего надо? Он же не знает, что там да как…
– Он у нас все знает, – криво усмехнулся Шумов. – Потому что самый умный. Как он говорил, у них в ГУВД дураков не держали… Не держали, сюда отправили… Ты, главное, молчи!
Петухов важно восседал в своем кресле, с начальственной раздраженностью постукивая карандашом по столешнице.
– Товарищ майор, может, вы мне объясните, что лейтенант Городовой делал на лакокрасочном заводе в рабочее время? – сурово спросил он.
– Если в рабочее время, то работал. – Шумову пришлось отвести взгляд, чтобы Петухов не разглядел в нем удивление, с каким здравомыслящий человек реагирует на вопрос клинического идиота.
– И много краски наработал?
Теперь стало ясно, к чему клонит Петухов… Он – начальник РОВД, и на нем не только служебные, но и хозяйственные вопросы. Полы бы в здании не мешало подкрасить, стены, в КПЗ неплохо было бы ремонт сделать. В общем, понять его можно. Но что за тон? Как будто Богдан не жизнью рисковал, а краской налево-направо торговал.
– А вам сколько нужно? – угрюмо спросил Городовой.
Если Петухову все равно, что его подчиненного могли убить, то и в объяснения с ним вдаваться незачем.
– Мне? Мне, Городовой, от тебя ничего не нужно! Мне нужно знать, что ты делал на лакокрасочном заводе. Мне нужно знать, с кем ты там сцепился.
– С несунами.
– С кем?
– Ну, несуны краску с завода выносили, я заметил, решил вмешаться.
– Ты идиот?
– Никак нет. – Богдан безразлично глянул на Петухова.
Если вдруг сильный ветер поднимется, и веткой в лицо хлестнет, он же не станет обижаться на дерево. И на Петухова дуться не стоит. Он еще тот дуб.
– Зачем же ты связался с этими несунами?
– Так ведь воровать нехорошо. Мне еще папа об этом говорил.
– Я читал
– Почему незаконное? – удивился Богдан.
– Потому что из пистолета в тебя не стреляли.
– Этот пистолет доставали… Или мне нужно было дождаться, когда в меня выстрелят?
– Ты человека тяжело ранил. А с пистолетом пока не ясно. Может, он вообще стрелять не может…
– Тогда беда, – усмехнулся Богдан. – Тогда закамская прокуратура дело раскроет, галочку в графу получит… Может, мне самому признаться, что пистолет никто не доставал, что нож в меня никто не бросал? Если я сам признаюсь, то нам галочку в графу поставят, да?
– Да, нам поставят! – От возбуждения Петухов даже привстал со своего места.
Но вот он спохватился и успокоился:
– Но ведь пистолет был… И нож в тебя вроде бы бросали…
– Бросали. Но ведь промазали. Из пистолета тоже могли промазать… Может, мне в больницу съездить? Дождусь, когда Мелоян в себя придет, извинюсь перед ним, а потом в нашу прокуратуру поеду, с повинной…
– А если не придет в себя?
– Застрелюсь… А как мне жить с чувством вины? Я же должен был дождаться, когда пуля в меня попадет, только тогда стрелять надо было… Хотя нет, надо было еще убедиться, что это пуля боевая, а то вдруг учебная какая-нибудь. Ну, бывает же, что без злого умысла стреляют…
– Я не понял, Городовой, ты что, юродствуешь? – возмутился Петухов.
– Да нет, просто размышляю вслух. Мысленно вхожу в положение преступников. Они нынче нежные пошли, с тонкой душевной организацией, их любой обидеть может… Извините, товарищ подполковник, виноват, преступником человека только суд может назвать, а я так сразу, сгоряча. Суда же не было. И Вяткина никто еще не допрашивал… Вы бы допросили его, товарищ подполковник, может, он бы подтвердил, что его люди убить меня пытались. Тогда, глядишь, и вопрос о незаконном применении оружия отпал бы…
Лицо Петухова пошло багровыми пятнами. Закипает он изнутри, сейчас взорвется, как котел. Стенки у него тонкие, металл хлипкий, потому и рвануть может… Чмошный у Богдана начальник. И ничего с этим не поделаешь.
– Городовой, прекрати!
Шумов приблизился к Богдану, взял его под локоть и вывел из кабинета. Но за дверью ничего не сказал, только подмигнул. Дескать, все правильно говорил, только с идиотом связался.
Майор вернулся к Петухову успокаивать его, а Богдан отправился в свой кабинет. Но там хозяйничал Гущин. Восемь часов уже без малого, домой пора, но не уходит капитан. Потому что начальник РОВД еще на месте, к тому же бумажной работы всегда полно.