Мент из Африки
Шрифт:
– Неужели он вас не видел? – подозрительно спросил майор.
– А я... это... в травку залег, – почесал дед в затылке. – Подумал, что если он что-то выкидывает, то ему, наверное, будет неприятно, если я подгляжу. Вот я и скрылся.
– А потом, конечно, подошли поближе.
– Ну да. А там столько всего! Часы, вазы разные, статуи. И еще много всего непонятного. Ну я до чужого добра не больно охоч, одну вазу только выбрал для старухи моей. Ну и все, – Стародубов смущенно смотрел на майора.
– И никому про это не сказали?
– Ну, шепнул
– Понятно. Вы ему, он дальше, а теперь вся деревня наводнилась крадеными товарами. Прискорбно, прискорбно, – Добродушевич покачал головой.
Веня, глядя на него, едва не прослезился. Было видно, как Добродушевич переживает из-за случившегося, как ему хочется, чтобы все стало хорошо. Но, сохраняя голову холодной, он смог оценить все положительные стороны такого метода. Такому несчастному человеку, каким был сейчас Добродушевич, хочется рассказать все-все, только бы он повеселел. И судя по тому, что Стародубов продолжал молчать, он сказал уже все, что знал.
– Ну хорошо. – Видимо, Иннокентий Аркадьевич пришел к тому же выводу. – Не выезжайте из страны, да и из Копылки, пожалуй, тоже. Возможно, потребуются ваши свидетельские показания. Все обвинения я пока с вас снимаю.
– Спасибо, – насупившись, ответил дед.
– Ну что, Вениамин, пойдем арестовывать Крутова?
– Может, сначала зайдем на почту, помощь вызовем? – предложил Кулапудов. – Куда мы потом его денем, арестованного-то?
– И правда. А на почте телефон есть?
Они зашли на почту, Добродушевич связался с отделением и вызвал транспорт. Милиционеры попили чаю, которым их угостила добрая почтальонша. Потом они потихоньку пошли к Крутову.
– Там собака, Иннокентий Аркадьевич, – предупредил его Веня.
– Ничего, с собакой разберемся, – беззаботно ответил тот.
С собакой действительно разобрались быстро. Как оказалось, их уже ждали, поскольку цепь Барсику несколько укоротили. Теперь он хоть и лаял, но до двери не доставал.
– Добрый вечер, – поприветствовал их Крутов. – Так и знал, что вы ко мне заявитесь.
– А откуда вы, позвольте полюбопытствовать, знали?
– Так слухи же по деревне распространяются, и даже мне от них никуда не деться. С той поры, как ваши курсанты добрались до несчастного деда Стародубова, прошло уже больше суток. Я и подготовиться успел.
Александр Ильич показал на стол за своей спиной, где стояла бутылка водки «Nemiroff» и закуска.
– Да нет, спасибо, мы на работе, – ответил Добродушевич. – Так, значит, признаете свою вину?
– Какую вину? – натурально удивился Крутов.
– Ну как, краденое разгружали?
– Разгружал, спорить не буду, – ответил тот. – Только тогда я еще не знал, что вещички ворованные. Хотя, честно скажу, подозревал.
– А как они к вам попали?
– Навязал их мне какой-то мужик. Я в тот день, когда из больницы вышел, то домой не сразу поехал. Сначала мне
– А вы что? – Иннокентий Аркадьевич вопросительно посмотрел на него.
– Говорю, не нужен мне твой антиквариат. А тот пристал как банный лист, купи да купи. Я так и понял сразу, что ему деньги нужны.
– И что, дали денег?
– Дал, – кивнул Крутов. – А как иначе отвязаться? И в магазин пошел. Пока был там, сигнализация сработала. Я бегом обратно. Смотрю, а мужик этот дверцу машины открыл и туда из сумок какие-то вещи перегружает.
– И много перегрузил?
– Полный салон. Я пока спохватился, пока из магазина вышел, он уже сбежал.
– А почему же сразу не выкинули?
Крутов пожал плечами:
– Жадность замучила. Вроде, и деньги отдал, надо же посмотреть, что там. А пока ехал, тут уже покумекал маленько.
– И поняли, что вещички краденые?
– Да, и решил их выбросить, – кивнул Крутов.
– История хорошая, – Иннокентий Аркадьевич важно покивал. – Знаете, в чем ваша основная проблема, Александр Ильич?
Его собеседник промолчал.
«Он-то уж наверняка все свои проблемы знает, и основные, и прочие тоже», – подумал Леха, уважительно глядя на Крутова. Хоть и наврал тот все, но сделал это очень уверенно и спокойно. Так, глядишь, и поверить можно.
– Ваша основная проблема в том, что улики все против вас. Понимаете? – Добродушевич немного помолчал. – Мужичка этого вы, конечно, не помните?
– Почему, помню. Могу описать.
– Знаю я эти описания. Полгорода под них подходит. Вот что, Александр Ильич, я вас арестую, вы уж не обижайтесь. А если выяснится, что мы ошиблись, с превеликим удовольствием отпущу.
– Ну что же, арестовывайте, – Крутов даже не стал требовать ордера.
В этот момент за окном засверкали мигалки.
– Почетный эскорт, – мрачно сказал Крутов.
Пока Добродушевич с Веней мотались по Копылке, прочие курсанты развлекались в гостинице. Они сидели в номере, который достался псевдоиностранцу Ганге, и планировали приколы.
– Федя, иди в номер к Залипхиной, – скомандовал Дирол.
– Да я даже не знаю, где она живет, – попытался отмазаться Ганга.
– Найдешь по стойкому кошачьему запаху.
– И что мне с ней делать?
Дирол почесал в затылке и сказал:
– Пожалуй, пригласишь ее на свидание в этот номер. Мы к тому времени все подготовим и смотаемся.
– Ты что, Дирол, с ума сошел? Зачем она мне нужна?
– Не волнуйся, курсант Ганга, тебя мы в обиду не дадим. Ты пригласишь ее на свидание к Лехе. Точнее, пойдет туда Леха, – Санек похлопал Федю по плечу.
– Сомневаюсь, что он согласится.
– А мы ему не скажем, – подмигнул Зубоскалин и выпихнул Федю за дверь.
Тот остановился, озираясь и решая, с какого этажа начать. В это время дверь номера снова распахнулась.