Мент. Инспектор угрозыска
Шрифт:
— Тебе видней…
Сыщик вздохнул и, подхватив пустой чайник, отправился набирать воду.
Пока его не было, мы с гражданкой Шварц немного поиграли в гляделки, изучая друг дружку. При этом я старался вести себя так, словно нахожусь под очарованием собеседницы и вообще галантный кавалер хоть куда.
Вряд ли клиенты Виктории Генриховны демонстрировали джентльменское поведение. Уж я-то на такую публику насмотрелся.
Коля вернулся и поставил чайник на спиртовке. И пусть он при этом ни сказал ни слова, его злой вид говорил лучше всяких слов.
— Вы не переживайте, —
— Слава богу! — со смешком выдохнул Коля. — А то я уже боялся, что потом придётся всю посуду три раза кипятить.
Я строго посмотрел на него.
— А что… Я ничего, шучу, — виновато произнёс сыщик. — Сейчас вода закипит и почаёвничаем.
Я нарочно не стал развивать тему, принявшись болтать о пустяках, пока мы не выпили по чашке чая.
Коля, не выдержав, сбегал куда-то и притащил горсть слипшихся конфет, похожих на знаменитую «Дунькину радость» из моего детства.
Виктория Генриховна демонстрировала такие манеры, словно была не уличной проституткой, а как минимум выпускницей из института благородных девиц. Мы с напарником всячески потакали ей в этом, превратив допрос чуть ли не в великосветский раут.
Наконец, когда по моим прикидкам клиент «дозрел», я сделал пробный шар.
— Виктория Генриховна, нам очень нужна ваша помощь…
— Моя помощь?! — чуть не поперхнулась чаем проститутка.
— Да, ваша! — подтвердил я. — Дело в том, что на днях пропала одна женщина. Есть предположение, что её похитили.
Я сделал паузу.
— По нашим сведениям кто-то в Москве поставил на широкую ногу похищение молодых и красивых женщин, которых потом силком заставляют работать в каком-то закрытом для случайных людей доме терпимости.
— И почему же вы решили, что я могу вам помочь? — кокетливо улыбаясь, спросила гражданка Шварц.
По интонации в голосе, я понял — она знает!
— В первую очередь, потому что вы — молодая и красивая, — начал с комплимента я. — Кроме того, у вас обширный круг знакомств. Наверняка кто-то мог… совершенно случайно, обмолвиться при вас не словечком, так хотя бы намёком… Помогите нам, Виктория Генриховна, и мы поможем вам.
— И чем же вы мне можете помочь? — удивилась собеседница.
— Начнём с того, что после нашего разговора вы не отправитесь в камеру, — вступил в разговор Коля.
Женщина поморщилась.
— Там просто ужасно! Этот запах…
Её передёрнуло.
— Не хотите в камеру? — усмехнулся я.
— Конечно! — горячо откликнулась она. — Ну кто ж в здравом уме туда захочет?!
— Вот! — назидательно протянул я. — Но на этом ваши выгоды не заканчиваются! Мой коллега, — я повернулся на Николая, — сможет устроить вас на работу. На нормальную работу, где никто не будет знать, чем вы прежде занимались. Ну, если сами никому не расскажете…
— Быстров! — сделав страшные глаза, зашипел на меня Коля.
— На нормальную работу! — с нажимом повторил я.
— Сделаем, — тоскливо согласился сыщик.
— Не обманываете? — недоверчиво произнесла гражданка Шварц.
— Честное комсомольское, — ответил за обоих я. — Однако всё будет зависеть от того,
— Я могу немного подумать?
— Только немного, — кивнул я и выразительно посмотрел на часы. — У нас очень мало времени.
Виктория Шварц откликнулась на удивление быстро.
— Среди наших ходили слухи про какой-то таинственный бордель, но так… ничего конкретного. Знаете, обычные бабские сплетни.
Она усмехнулась.
— Но… однажды со мной приключилась крайне неприятная история. Было это месяца три назад. Я как раз собиралась на «работу», вышла из дома — я живу недалеко от Страстного бульвара, в коммуналке. Прошла где-то с квартал, как внезапно со мной поравнялся закрытый экипаж.
Девушка вздрогнула, вспоминая неприятные события.
— Не надо никого бояться. Здесь вы в безопасности, — заверил я.
— Экипаж остановился, окна в нём были тёмные, кто находится внутри — было невозможно разглядеть. Дверца распахнулась, выскочили двое мужчин. Я хотела убежать, но не успела. Меня схватили и грубо затолкали внутрь, приставив к шее нож, — произнеся это, Виктория машинально дотронулась рукой до горла. — Это было ужасно! Но потом я услышала чей-то смех, которой показался мне знакомым.
Она снова замолчала.
— И? Говорите, — мы вас внимательно слушаем, — попросил я.
— Смеялся Паша по прозвищу Аристократ, один из моих клиентов. Он хохотал, а я не могла понять, чего тут смешного… А потом Паша сказал тем двоим, что меня поймали: «Придурки! Вы опять всё напутали! Это же лярва со Страстного, я её знаю». Эти двое жутко разозлились, а я перепугалась до жути… Думаю, всё: кончат меня прямо в карете, выбросят труп в речку и никаких следов потом не найдут. А Паша и говорит: «Повезло тебе, Вика, что в постели хороша, а то чиркнули бы пёрышком по горлу и все дела. Вали отсюда на все три стороны, пока я добрый». Ну, я ж не дура, мне повторять два раза не нужно. Руки в ноги и бежать.
— Так-так, — задумался я. — Но почему вы решили, что этот Паша Аристократ ворует женщин для борделя?
— Хотя бы потому, что в этот же день пропала моя соседка по квартире — Танечка Паль. И что-то мне подсказывает — без Паши Аристократа здесь не обошлось, — грустно заключила Виктория.
Глава 26
Дальше пришлось звонить Борису Райнеру, сообщать ему о наших успехах.
— Неужто нашли? — удивился он.
— А ты как думал! — с наигранной обидой произнёс я.
— Да ладно тебе, Быстров. Ты что — шуток не понимаешь, — сдал назад чекист.
— Да всё я понимаю, — засмеялся в трубку я. — Сейчас коллеги из МУУР установят личность этого Павла, и махнём за ним.
— А ну погодь, Быстров! — резво отозвался собеседник. — Сиди тихо, без нас на адрес не дёргай. Передай коллегам большое спасибо от лица всего ГПУ и меня в частности, но дальше мы действуем уже самостоятельно.
— Что, даже меня с собой не возьмёте? — не понял я.
Будет очень странно, если меня вдруг отстранят от расследования. Тем более, пока ещё непонятно насколько горяч этот след. Вдруг мы вытянули очередную пустышку?