Менталист. Революция
Шрифт:
Алиса получала отчёт ежеминутно, всё новые и новые данные шли в текстовом формате.
Уильям говорил, что организовал нападение оборотней на поместье Фонвизиных. У него была чёткая задача выполнить условия какого-то Барона, а точнее, вернуть отряд служащий Фонвизиным вот уже год. Речь шла о настоящих валькириях с острова, Фёдор называл их британками.
После провала, Уильяму ничего не оставалось, как продолжить слежку. Англичанин вышел на одну из британок, которая по какой-то причине поделилась информацией.
Первое, Ананьева не убили.
Второе, если бы Фёдор захватил род, Алиса ничего бы не смогла сделать. Не развязывать же гражданскую войну?
Третье, он не разгадал планов своего информатора. Британка намеренно слила ему не все расклады, заманила в ловушку, но это действие вызывает вопросы. Зачем её вообще сотрудничать с англичанином? Алиса остановилась и постучала по столу.
В кабинет вошёл Марк Андреевич. Престарелый поверенный улыбался, что было большой редкостью последние дни, учитывая сколько дерьма они разгребли.
— Алиса Леонидовна, кажется у меня хорошие новости, а у вас гость.
— Кто? — нахмурилась Алиса.
— Сейчас сами увидите. — ушёл от ответа Марк, снова не свойственное ему поведение.
В голове Алисы пронеслась сотня образов, но реальность удивила больше всего.
В кабинет вошёл князь Фонвизин. Некогда похороненный мужчина выглядел свежим, на нём был тёмный плащ с меховым воротом. Как только мужчина снял его, в свете ламп засияли многочисленные награды и регалии коим была увешана вся грудь.
— Здравствуйте, ваше императорское величество. — мужчина встал на одно колено и склонил голову.
— Ну, здравствуйте, Константин Владимирович.
Глава 29
Этот день я ещё долго буду перематывать в своей голове, чтобы понять, как такое могло произойти и где я упустил столько деталей.
Отец куда-то запропастился, Лары и Анастасии не оказалось рядом, все были заняты делами, кроме меня. Я разбирался в управлении симбиотом, сидя в широком отцовском кресле.
По моей команде симбиот выстреливал щупальцем тьмы, забирая за каждый заход по одному карандашу. На столе оставались полоски праха. Ещё с каждым новым «заклинанием» расходовалась капля силы, а в случае с ударом по чему-то живому она восстанавливалась.
Что-то не давало мне покоя, какое-то смутное предчувствие. Такое бывает, когда ты сделал что-то ужасное, о чём вскоре узнают другие.
Я попытался отвлечься от тревожных мыслей, вспоминая минувший разговор.
— Убьёшь? — Геннадий будто постарел на десяток лет, Татьяна смотрела в окно, я видел, как вздрагивали её плечи.
Жестокость этого мира была в крови каждого, особенно, если ты управляешь группой
Может, это какой-то план? Призванный меня отвлечь.
В голове зудел вопрос. Что мешало им напасть первыми? Сотни вариантов появлялись в мыслях, но ни один меня не устраивал. Кто оставит такого мстительного ублюдка, как я, за спиной?
Симбиот понимал мой настрой, буквально оживая на глазах. Видимо, чувствовал скорый обед. Но человеческая сторона во мне всё ещё указывала на тот не дающий решиться момент.
Так, мыслим другими категориями, если бы у меня убили сына, единственного прямого наследника, что бы я сделал?
Убил бы всех, кто к этому причастен.
Но в данном случае этого не произошло. Почему?
Человек зависим от определённых стандартов. Если ты богат, тебе будет некомфортно с меньшим состоянием. Деньги — это ресурс, но далеко не единственный. Пётр не давал родителями денег, скорее, наоборот, но давал эмоции. Эмоции — это тоже ресурс. Если ты влюблён, а твоя возлюбленная погибает, ты горюешь, пока…. Мысль поразила внезапно, будто выстрел ружья.
Ты горюешь пока… не влюбишься снова.
Нет, Ананьев не влюбился, Татьяна тоже. Просто они готовились снова стать родителями, поэтому рискнули не продолжать войну.
— Мы можем договориться, — произнёс я спустя несколько минут.
— Каким образом? — Геннадий не хотел показать надежды, но я видел его глаза.
— Вы откажетесь от наследства в мою пользу. Вам останется двадцать процентов состояния, как движимого, так и недвижимого. — Мужчина нахмурился, но я был уверен, что он согласится. — Чуть позже вы поймёте, что ничего не потеряли.
— Ага, — ухмыльнулся разом повеселевший мужчина. — Кроме всего, что у меня было.
— Ну, я не забрал у вас ребёнка, а это много, не правда ли? — ткнул в его тайну я.
— Так ты знал… — выдохнул Геннадий. — Но тогда почему так? Ты мог забрать всё.
— А зачем? Вам надо как-то жить, и поверь, вы будете жить очень хорошо по меркам остальных. В новой империи не будет великих родов, богатств и земель, кланового рабства, власть сосредоточится у одного рода.
— У твоего? — задумчиво спросил он.
— У императорского.
Такой смышлёный управленец, как Геннадий, может пригодиться в будущем. Я не жалел о том, что не стал убивать эту семью. В этот же день Генри отправился на новое задание по приведению в порядок ещё одного рода.
Надо было видеть лицо управляющего, когда он только узнал о привалившей работе. Старик не далее как неделю назад завершил работу по отлаживанию системы Романовых, чтобы мы могли удвоить мощности рода. Попутно ему удалось выкупить часть старых предприятий вокруг квартала, таким образом и он рос.