Ментовская бригада
Шрифт:
Шведский криминальный мир являл собой довольно пеструю этническую среду. Здесь были представители самых разных наций и конфессий, объединенных в крепко сбитые группы, то вступавшие между собой в партнерские отношения, то затевавшие кровавые стычки.
Пеплов и раньше частенько наезжал в Скандинавию, кое с кем был знаком и вел общий бизнес. Его российский статус позволял Пеплову быть своим как среди откровенных бандитов, так и в деловых кругах, с которыми сотрудничала мафия. Это было удобно,
Близкое расположение Скандинавии к России позволяло Пеплу держать руку на пульсе событий, происходящих на родине. Он не рассчитывал на скорое возвращение, но не исключал такой возможности.
Пожив на Западе года два и проанализировав российские события, Пеплов понял, что Крайнов был прав. Время ярких и харизматичных личностей в российской политике прошло. Девяностые давно канули в Лету. Семен не жалел об этом десятилетии, вспоминал о нем только как о времени, в которое он был молод.
Можно было бы, конечно, остаться в Швеции навсегда, перебраться за океан или выбрать для спокойной и уединенной жизни какой-нибудь островок, но Пеплову не давали покоя его активы, оставшиеся в Радлове. Он знал, что там происходит. Черемшанов мотался к нему регулярно и за коротким, но сытным обедом в каком-нибудь из дорогих отелей подробно рассказывал, как обстоят сейчас дела.
Пеплов видел, как его собственность перетекала в руки безликих управленцев, превращающих поэзию бизнеса в простейшую функцию получения прибыли. Он понимал, что этот период в развитии страны неизбежен, но надеялся, что спираль истории сделает свой виток и старые добрые времена снова начнутся.
Пепел не рассчитывал на то, что с ним кто-то сегодня станет всерьез считаться, разве что из уважения, да и то лишь на первых порах. Но и спокойно смотреть на происходящее он тоже не собирался, хотя посылать своих эмиссаров не мог, поскольку формально являлся покойником.
Особенно его раздражало, что именно Крайнов встал на его место, причем не сам, а был именно назначен сверху. Можно подумать, что империю выстроил не лично он, Пеплов, вот этими самыми руками, а серые крысы в погонах разного цвета.
— Я похож на человека, который жмет сразу и на газ, и на тормоз, — признался однажды Пепел своему визитеру. — Не могу ни изменить что-то, ни смириться с этим. Как ты думаешь, что делать в такой ситуации?
— А ты жениться не подумываешь? — спросил его Черемшанов.
— А зачем? — наивно возразил Пепел. — Мне и так хорошо. Весь фотомодельный ряд к моим услугам.
— Но это же совсем другое!
— Вот-вот! А мне нужно вовсе не другое, а то самое! — Он смачно расхохотался.
На самом деле Пеплу не хватало Даши. Недаром он так тщательно скрывал их отношения от чужих глаз. Семен не хотел, чтобы к ней прилип ярлык любовницы бандита.
В том, что рано или поздно правда раскроется, Пепел не
Шведский бизнес был интересен финансово, но как-то пресен по внутренней сути. Пеплов, привыкший мыслить категориями в десятки миллионов, поначалу не мог понять, почему эти сказочные богачи так расчетливы и экономны в мелочах.
Пресловутый менталитет? Века протестантского воспитания? Загадочная шведская душа? Можно было искать ответ на эти вопросы или же приспосабливаться к новым условиям. Именно этим Пеплов и занялся, причем не без успеха.
После нескольких рискованных финансовых операций, принесших ему баснословную прибыль, на Пеплова стали смотреть с уважением не только откровенные бандиты, но и вполне респектабельные банкиры. Рисковать, как привык он, здесь не пытался никто. Пеплов даже ввел на какое-то время новую моду, русский стиль, предполагавший головокружительные операции на рынке ценных бумаг, которые могли обогатить игрока или же разорить его подчистую.
Так или иначе, но к Пеплу стали присматриваться. Уже через непродолжительное время скандинавы решили, что с этим русским, пожалуй, стоит иметь дело.
Глава 6
Ночные встречи и расставания
Майор Власов жил один. С тех пор как умерла его жена — это произошло лет десять назад, — он остался бобылем и все время отдавал работе. А потом, когда его взяли в обойму, Власов занялся и делом.
Он переехал из квартиры в небольшой, но уютный дом на самой дальней, южной окраине города. Ему нравилось бывать здесь. Именно бывать, по-другому не скажешь, потому что рабочий день мог закончиться глубокой ночью, а начинался всегда с утра.
Конечно, какие-то контакты с девушками у него случались, но по большей части это были дорогие проститутки, приглашенные на совместные возлияния с деловыми людьми. На какое-то время напряжение уходило, но не сменялось покоем.
Покой был только дома, когда вдали, за холмом, кричали деревенские петухи, а по невозделанному огороду бегали зайцы. Одинокая жизнь вдали от цивилизации как бы очищала, но скоро это блаженное время кончилось. Капитальная застройка земель, находящихся близко к городу, вплотную подобралась к его обиталищу.
Со временем к дому Власова с одной стороны подступили многоэтажки, расположенные буквально через дорогу, а с другой — коттеджи. Тогда он счел за лучшее переехать в корпоративный таунхаус, а позже — в новый дом, тоже расположенный рядом с особняками коллег по работе, а отчасти — и по делу.
Соседи ему не докучали, общения хватало и на службе. Единственный раз спокойствие этого места было нарушено взрывом автомобиля. Власов надеялся, что больше такого не повторится. Зато Крайнов был настроен именно на войну, в буквальном смысле, до победного конца.